Читать книгу - "Любовь искупительная - Франсин Риверс"

Михаил встал рядом с ней и стал разминать ее спину, снимая с нее напряжение, которое зато теперь начало возрастать в нем самом.

— Как хорошо, — произнесла она томным голосом, и его сердце забилось быстрее. Ее волосы, как шелк, скользили по его рукам. Когда он поставил одно колено на кровать, она положила на него руку.

«Ах, вот оно что», — с грустью подумал он. Она поняла, что не может разжечь огонь в камине, но легко может разжечь его. И ей не потребуется слишком много времени. Он отступил, намереваясь уйти.

Но Ангелочек последовала за ним. Она обвила его руками, крепко прижимаясь к его сильной прямой спине.

— Я знаю, что мне нужен кто–то, кто смог бы позаботиться обо мне, и я рада, что ты вернулся за мной.

«Господь, дай мне силы!» — Михаил закрыл глаза. Когда ее руки заскользили по его телу, он поймал ее кисти и выскользнул из ее объятий.

Повернувшись, он увидел, что Ангелочек приготовилась играть свою роль, которую она прекрасно знала. Она знала, что сказать. Мягкие, прерывистые слова… Слова, которые проникали в его сердце, такие вымеренные, рассчитанные. Слова, намекающие, что его отказ ранит ее. Слова, разжигающие чувство вины в его бурлящей крови. Она вынуждала его сдаться и предлагала для этого и причину, и оправдание. Его и так уже ослабил тот последний вечер в борделе. Он был как агнец, идущий на заклание.

Ангелочек вновь приблизилась к нему. Она полностью заглушила свои эмоции. Теперь ею управляли воля и разум. Встав на цыпочки, она притянула его голову к себе и поцеловала его. Михаил запустил пальцы в ее волосы и ответил на поцелуй.

В войне против него она использовала самое мощное оружие из всего, что было ей знакомо. Она ничего не знала о том, как готовить еду или разжечь огонь, но в этом была профессионалом.

Он освободился из ее объятий, взяв ее за плечи.

— Ты безжалостна, — сказал он, не желая сдаваться. Ангелочек посмотрела на него и поняла, что не смогла его одурачить. Он точно знал, что она делала и почему. Она попыталась вырваться, но он не отпускал ее.

— Все не обязательно должно быть так, как ты привыкла.

— Пусти меня! — Она вырывалась изо всех сил. Увидев, что она делает себе больно, Михаил отпустил ее. Она отошла подальше от него.

— Ну что, сейчас ты чувствуешь себя лучше?

— Да! — прошипела она сквозь зубы.

— Да поможет мне Бог!

Она хотела, чтобы он ощутил нечто большее, чем просто физическое неудобство. Она хотела уничтожить его. Хотела, чтобы он извивался, как червяк на крючке. Она уселась на плетеный стул и смотрела прямо перед собой.

Михаил уныло посмотрел на нее. Ее молчание звенело проклятием в его ушах. Она думает, что проиграла, но неужели она решила, что он выиграл? Он вышел на улицу. «Есть ли у этой женщины в характере хоть одна покладистая черточка? Или же мне придется всю жизнь бороться с ней? Господь, она сражается нечестно».

«ОНА СРАЖАЕТСЯ С ТОБОЙ ЕДИНСТВЕННЫМ ОРУЖИЕМ, КОТОРОЕ ЗНАЕТ».

Михаил спустился к ручью и встал на колени, ополаскивая лицо ледяной водой. Он стоял так довольно долго. Потом встал и пошел в сарай за большим металлическим корытом.

Когда он вернулся в дом, Ангелочек продолжала сидеть, повернувшись к нему спиной. Он поставил корыто у огня. Она посмотрела на него и снова отвернулась, не говоря ни слова. Он что, чувствует себя грязным теперь? Ему нужно принять ванну, чтобы смыть ее с себя? Весь следующий час он продолжал носить воду из колодца и подогревать ее в большом черном котле. В кадку он бросил кусок мыла.

— Я пойду прогуляюсь, — проговорил он и вышел.

Удивленная, она подошла к двери и приоткрыла ее. Он удалялся и вскоре совсем скрылся за деревьями. Нахмурившись, она закрыла дверь. Потом разделась и залезла в кадку. Стала энергично натирать мылом волосы и тело, потом поливалась водой, смывая мыло; быстро вымывшись, она выбралась из кадки. Она хотела закончить до его возвращения. На спинке стула он оставил полотенце, она вытерлась и обернула им голову. Быстро оделась. Села у огня и сняла полотенце с головы. Волосы были в беспорядке, и она стала руками распутывать их.

Осии не было больше часа.

Когда, наконец, дверь открылась, она посмотрела на него. Его темные волосы намокли. Она заподозрила, что он мылся в ледяном ручье, и испытала смесь вины и сомнений. Он, не останавливаясь, ходил по дому. Она продолжала заниматься своими волосами, наблюдая за ним. Открыв сундук, он что–то достал и захлопнул крышку. Проходя в очередной раз мимо нее, бросил ей на колени щетку для волос. Она подняла ее. В горле встал ком. Взглянув на него, она начала медленно расчесываться. Он остановился, присел на стол и смотрел на нее. Она не знала, о чем он думает. Она не знала, что сказать.

— Не поступай так со мной больше, — сказал он.

Он был бледен, и она вдруг почувствовала, как что–то шевельнулось внутри нее, скручиваясь и проникая глубоко–глубоко.

— Я не буду, — ответила она, зная, что говорит правду. Михаил сел в плетеное кресло у огня, расслабился.

Долго смотрел на языки пламени.

— Мне кажется, я получил хорошее представление о том, что тебе приходилось чувствовать.

Она удивленно взглянула на него. — Что ты хочешь этим сказать?

Он посмотрел на нее.

— Когда тебя используют, чувство довольно–таки мерзкое. Какова бы ни была причина.

Что–то словно оборвалось внутри нее. Она положила щетку на колени и печально смотрела на нее.

— Я не знаю, что я делаю здесь с таким человеком, как ты.

— В тот момент, когда я в самый первый раз увидел тебя, я знал, что женюсь на тебе.

— Ты так мне и сказал, — кивнула она головой. — Послушайте, мистер. Позвольте мне объяснить вам несколько фактов из жизни. Фермер проводит долгое время в одиночестве посреди глуши и однажды приезжает в город. Он может с таким же успехом взглянуть кобыле на задницу и сказать, что она для него предназначена.

— Это было твое юное, каменно–холодное лицо, — заговорил Михаил. Печально усмехнувшись, продолжил: — А потом уже все остальное. — Его взгляд словно хлестнул по ней. — Ты была вся в черном, как вдова, и Магован был с тобой. Я полагаю, он следил за тем, чтобы ты не сбежала.

Она долго молчала. Закрыв глаза, попыталась ни о чем этом не думать, но комнату словно наполнило зловоние. Она не могла от него избавиться. Оно просачивалось через чистый, приятный запах мыла, которым она недавно пользовалась. Эта вонь была внутри нее, в ее крови.

— Помнишь, ты спросила, что за имя Осия, и я ответил, что оно пророческое? — Она снова стала расчесывать волосы, медленно и аккуратно, но Михаил знал, что на этот раз она его слушает. — Осия был пророком. Бог повелел ему жениться на проститутке.

Она посмотрела на него с издевательской усмешкой.