Читать книгу - "Отмычка к ее жизни - Светлана Алешина"

— Ну, точно ни одного нормального человека в семье нет! Господи! Сведут Олю в могилу, как есть сведут! Думала, хоть Машка-покойница, мать ее… царство ей небесное, нормальная была, а она еще хлеще учудила! Да теперь же этот уголовник до конца жизни нам покоя не даст! Перережет еще всех!

— Да что вы такое несете, тетя Валя?! — с досадой махнула рукой Катя. — Сейчас не об этом думать нужно.

Самым спокойным выглядел Андрей Владимирович. Никиту, у которого нервно подрагивали руки, Катя повела в кухню. При виде Сергея Борисовича тетя Валя прекратила свои причитания и сказала:

— Вот, Сережа, чего теперь молодые-то вытворяют!

Суровцев, не удостоив ее ответом, подошел к Ольге Михайловне и спросил:

— Ты как, Оля?

— Что же теперь будет, Сережа? — умоляюще посмотрела на него женщина и опять заплакала.

— Ничего не будет! — повысил голос Сергей Борисович. — Я все продумал. Да тут и думать-то особенно нечего. Катя, Никита, идите сюда! — громко позвал он.

Парочка вернулась в комнату. Никита выглядел, по крайней мере внешне, успокоившимся.

— Я хочу, чтобы это слышали все, — проговорил Сергей Борисович, — чтобы больше к этому не возвращаться никогда. Итак, Максим по-прежнему наш, кто бы ни оказался его физическим отцом. Этот вопрос не обсуждается. Отношение к нему остается таким, каким было раньше… К тому, что мы здесь услышали сегодня, отнестись спокойно и принять как должное. И не смаковать эту тему на всех углах! — при этом Суровцев строго посмотрел на тетю Валю.

— А что я-то, а что я-то? — недоуменно таращила она глаза. — О вас же только…

— Короче, я сказал все. Надеюсь, ни у кого возражений нет?

— Нет, — за всех ответил Никита. — Только Максим с нами будет жить.

— С кем это — с вами? — нахмурился Сергей Борисович.

— Ой, да ты же, Сережа, еще не знаешь, чего тут эти-то учудили! — радостно заговорила тетя Валя. — Представляешь, жениться надумали! — она кивнула на Никиту с Катей.

Эта новость явилась для Сергея Борисовича полной неожиданностью. В первый момент он несколько оторопел, потом нахмурился, что-то, казалось, обдумывая.

— Я вам могу все объяснить, — шагнул вперед Никита. — Все рассказать, чтобы вы нас поняли.

— Потом расскажешь, Никита, — устало остановил его Сергей Борисович. — Я обязательно тебя послушаю. А женитесь — так женитесь, дело ваше. Это даже для Максима лучше будет, жить с вами. А я сейчас домой поеду, что-то мне нехорошо…

— Валерьянки иди выпей! — тут же услужливо предложила тетя Валя, у которой, видимо, это было единственное лекарственное средство на все случаи жизни. — Или давай я пойду накапаю, а то ты устал поди.

Сергей Борисович отмахнулся.

— Налить тебе валерьянки-то? — не отставала тетя Валя.

Суровцев гневно взглянул на нее, приблизился и прямо в лицо выдохнул:

— Нет!

Тетя Валя отшатнулась и быстро проскользнула к своему стулу, снова обратившись в слух. Суровцев попрощался со всеми и отбыл. Катя с Никитой, которых после нового удара оставили в покое — затея с их свадьбой теперь казалась цветочками по сравнению с известием от Паши Дискотеки, — сидели в стороне. Лариса поняла, что ее присутствие должно быть как-то оправдано, и решила перейти наконец к тому, зачем, собственно, и приехала сейчас сюда.

К тому времени она уже успела проанализировать ситуацию. Еще раз оценив характер каждого, взвесив мотивы, вспомнив, кто где находился, и проследив за поведением и реакцией всех членов семьи Марии Суровцевой, она поняла, что, похоже, вывод из всего этого можно сделать только один. И в этом случае все начинает сходиться — становятся понятны и мотивы, и последующее поведение действующих лиц, и, скорее всего, отсутствие алиби… И сейчас ей предстояло установить как раз последнее.

Обведя комнату взглядом, Лариса проговорила:

— Андрей Владимирович, может быть, вам сходить прогуляться? Пока квартира проветрится, а то мы тут накурили сильно…

— Благодарю, — хрипло отозвался Романов. — Но дело в том, что я уже давно никуда не выхожу, мне это тяжело.

— Что, совсем никуда? — удивленно посмотрела на него Лариса.

— К сожалению, да.

— Ой, как же это ты никуда не выходишь? — моментально вклинилась непосредственная тетя Валя. — А вот я на прошлой неделе в собес ходила, так тебя возле главпочтамта видела! Ты еще сказал, что за молоком идешь. А я тебе говорю — ты бы мне позвонил, я бы купила! А ты говоришь — я беспокоить не хотел. А я говорю…

— Да-да, я помню, — раздраженно перебил не в меру разговорчивую родственницу Андрей Владимирович. — В тот день я действительно вышел из дома, потому что мне было уж очень тяжело дышать. А горячее молоко приносит облегчение. Дома никого не было, пришлось идти самому… Я вообще-то не понимаю, почему мы это все мусолим, мусолим…

— Вот зря ты выходишь-то! Ох, зря! — назидательно покачала головой тетя Валя. — Зима ведь, скользко, еще навернешься где-нибудь да голову расшибешь, не дай бог, конечно.

— Значит, вы все-таки выходите из дома? — в упор посмотрела на Романова Лариса.

— Ну, в случае крайней необходимости — да, — недоуменно ответил Андрей Владимирович. — А какое это имеет значение для вас?

— Я хочу, чтобы вы мне сами все рассказали, — четко проговорила Лариса, не сводя глаз с Романова.