Читать книгу - "По законам гламура - Марина Серова"

— Я разобралась с сегодняшним инцидентом и выяснила, откуда у этой истории ноги растут, но мне нужны некоторые подробности, так что рассказывайте!

— Что рассказывать? — растерянно спросила Глаха.

— Все! — потребовала я. — И с самого начала!

— С какого начала? — продолжала сопротивляться Глаха.

— С того, что вы не Глаха! — вздохнула я. — И очень паршиво играли ее роль!

— Я Глаха, — упорствовала она.

— Бросьте! — отмахнулась я и начала перечислять: — Во-первых, вы старше ее. Хотя она и вела самый беспутный образ жизни, но потасканность и нормальное старение — это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Во-вторых, вы вели себя совсем не так, как она: взять хотя бы ваше уважительное отношение к окружающим вместо ее обычного наплевательского. Потом вы не поддались на провокацию, когда я сказала вам, что вы тоже под подозрением, и остались, хотя настоящая Глаха — я уверена — вышла бы из кабинета директора, хлопнув дверью так, что потолок бы обвалился, но перед этим обложила бы меня последними словами. Конечно, такую резкую перемену характера и манеры поведения можно было бы списать на влюбленность и прочие романтические чувства к Александру, но не до такой же степени! Потом Глаха при своем характере, не раздумывая, бросилась бы в драку, если бы задели ее мужчину, а вы нет. Далее! Что вы крикнули тем отморозкам, когда они тащили вас за собой? «Мальчики, не надо!» Вам самой не смешно? Да Глаха обматерила бы их, как старый пьяный боцман или даже хуже! Так что снимайте свои кепку, парик и очки, и давайте поговорим серьезно, как взрослые люди. А чтобы окончательно убедить вас, что я на вашей стороне, посмотрите для начала вот это!

Я включила видеокамеру на воспроизведение и протянула им. Глаха повернула ее так, чтобы Александру было тоже видно, и некоторое время они смотрели и слушали, а я курила. Когда запись кончилась, я сказала:

— Вот потому-то Сергей сначала приказал вам держаться подальше от фанатов, чтобы они не поняли, что вы не Глаха, а сегодня велел вам поужинать вместе со всеми, то есть в общем зале.

Александр и Глаха были потрясены настолько, что даже не догадались спросить у меня, откуда я все это знаю.

— Я его убью! — скрипнув зубами, сказал Александр, имея в виду, естественно, Сергея.

Глаха же принялась снимать свой маскарад.

— Ну вот и славно! — сказала я. — На Глаху вы действительно похожи, а вот масть другая. Она темная с карими глазами, а вы голубоглазая блондинка.

— Ничего удивительного, — тихо ответила Глаха. — Наташка же моя младшая сестра.

— А вас как зовут? — спросила я.

— Ольга, — вздохнула она. — Раньше Федорова, а сейчас Митрофанова.

— Ну, вот! Первый шаг сделан, теперь пойдет легче, — ободрила я ее. — Рассказывайте.

— Мама умерла, когда мне шесть лет было, и отец вскоре снова женился. Вы не подумайте плохого, — торопливо заверила меня Ольга, — он маму очень любил, но просто хозяйство, дом, корова, куры… За всем же этим глаз и уход нужны.

— Вы из деревни? — спросила я.

— Да, мы из-под Ярославля, — пояснила Ольга. — Только Настасья, новая жена отца, хоть и тоже наша, деревенская, а хозяйка никчемная оказалась. Все бы ей петь да плясать. Вот хозяйство прахом и пошло! Вскоре Наташка родилась. Она, как и я, на папу похожа, только черненькая в мать, а я — светлая. А Настасья?.. Она, бывало, Наташку на меня кинет, а сама — на гулянку. Ни один праздник без нее не обходился. Вы не думайте! Она не злая была! Она меня никогда не обижала! Просто беспутная бабенка!

— Я так поняла, что она уже умерла? — спросила я.

— Да, — кивнула Ольга. — Понимаете, она к рюмке здорово пристрастилась, вот папа ее и выгнал, а Наташку у нас оставил. Настасья зимой пьяная замерзла, — объяснила Ольга. — Ну, стали мы втроем жить. Только Наташка в мать пошла — учиться не хотела, по дому ее тоже ничего сделать не заставишь. Все перед телевизором сидела и мечтала, что тоже когда-нибудь выступать будет. Пела она и правда неплохо. Потом Саша из армии вернулся, и мы поженились. Жить у нас стали. Работали. Деньги никогда друг от друга не прятали — все знали, где они лежат, ну и брали, если надо. А как-то после зарплаты вернулись с работы, а Наташки нет, и вещей ее тоже нет. Я-то мигом все поняла, к буфету бросилась, чайник открыла, а там пусто. Сбежала Наташка и все деньги, что в доме были, забрала!

— Вы ее искали?

— Нет! Отец тогда сказал, пусть катится на все четыре стороны, а в отчий дом ей обратная дорога заказана. Мы уже потом, когда ее по телевизору увидели, поняли, что добилась она своего, петь стала. За все это время ни строчки, ни слова от нее не получили! Да мы и не расстраивались! А тут стали мы замечать, что, глядя на нас, соседи пересмеиваться и перешептываться стали. Оказалось, что кто-то из города газету скандальную привез, а там про Наташку написано. Ох, и позору было! На всю деревню! Не знали, как людям в глаза смотреть!

— Я читала все это, — согласилась я. — Действительно, мало приятного такую особу у себя в родне числить!

— А! — отмахнулась Ольга и продолжила: — А потом… Ну, прямо гром среди ясного неба! Телеграмму принесли, что умерла Наташка в психушке. И опять нам позор на всю деревню! Телеграмму же наша почтальонша прочитала да по всей округе разнесла! Что делать? С одной стороны, никакого добра мы от Натальи не видали, а с другой — не оставлять же тело в психушке. Не по-людски это! Делать нечего, отпросилась я на работе, денег заняла на дорогу и поехала за ней, чтобы привезти и рядом с матерью по-человечески похоронить. Там-то я Сергея и встретила! Он меня как увидел, так и вцепился, словно репей в собачий хвост.

— И предложил вам заменить Наталью, то есть Глаху — имя-то уже раскрученное! — догадалась я.

— Да! — кивнула Ольга. — Дал мне денег, чтобы я Сашу из деревни в Москву вызвала — посоветоваться с ним. Подумали мы и решили, что ничего сложного и зазорного в этом, в общем-то, нет, а деньги хорошие. Нам в деревне такие и не снились! Подумали мы и согласились, только условием поставили, чтобы Саша при мне остался — страшно мне одной было. Сергей согласился. Он нам и на похороны Наташки денег дал, и машину нанял, чтобы ее в деревню отвезти. Там мы ее тихонько и похоронили — прямо с машины да в могилу — Саша с водителем ее вдвоем копали. Это Сергей так велел, чтобы никто не узнал, что она умерла. Только чего скрывать-то, если и так вся округа знает?

— Ну, округа — это одно дело, а вот в Москве, да и вообще в других крупных городах о ее смерти ничего не знали. Даже в Интернете об этом ничего нет, — пояснила я.

— Ну, уволились мы с Сашей с работы… и поселились мы в Наташкиной квартире. Сергей сказал, что петь самой мне не придется, потому что «фанера» есть. Нужно только вовремя рот открывать и по сцене под музыку двигаться. Я прямо там в квартире и репетировала! Получалось плохо, и Сергей недоволен был. А как-то сказал: «Что мне с тобой делать? Не получается из тебя Глаха, хоть плачь! А ведь я на тебя столько денег угробил, что самому страшно!»