Читать книгу - "Конфиденциальный источник - Йен Броган"

За дверью меня встретил свежий ветер; к счастью, первую четверть мили он дул в спину, придавая ускорение. Мозг еще не до конца проснулся, и ноги касались асфальта, не фиксируя ни силы толчка, ни пройденного расстояния. Нет ничего приятнее, чем увидеть столь сенсационную историю на первой странице. Статью с броским заголовком на тему, которая взорвет город. Да что там город — весь штат.

Мили пролетали быстро, без напряжения. К тому времени как я вышла на проспект и повернула домой, мышцы разогрелись, шаг стал длинным и мягким.

Меня посетила еще одна приятная мысль: пару дней назад Кэролайн говорила, что журналистам из следственной команды собираются повысить оклад на сто пятьдесят долларов в неделю, потому что они часто работают сверхурочно. Шесть дополнительных сотен в месяц помогут мне вернуть матери долг и разделаться с некоторыми счетами.

Жаль, что я продула в «Фоксвудс» весь выигрыш из «Мохиган сан». Не желая думать о плохом, я зафиксировала взгляд на раскидистом клене далеко впереди и увеличила скорость, поклявшись про себя никогда не играть рядом с матерью.

Миновав клен, я вошла в состояние, которое зовется узкой зоной фокусировки, стирающей все возбуждение на периферии. Не знаю, как долго я пробыла в нем, но сознание восстановилось, ноги по-прежнему бежали, легкие втягивали и выталкивали воздух, сердце стучало. Вернувшись в мир, я ощутила присутствие неподалеку человека, услышала едва заметные шаги по дорожке.

Гравий шуршал на приличном расстоянии. Кто бы ни был этот человек, он явно увеличивал скорость. Осторожно повернув голову, я заметила мужчину в сером капюшоне на расстоянии пятидесяти метров. Мужчины терпеть не могут, когда бежишь быстрее их, и всегда пытаются тебя обогнать.

Утро было пасмурным, словно солнце не хотело вставать, желтые и красные листья сливались в одно цветное пятно. Я оглянулась: бегун был высоким. Длинные ноги — большое преимущество.

Эти длинные ноги заставили меня обернуться еще раз. За мной бежал не случайный спортсмен. За мной, в сером костюме, бежал Мэтт Кавано. Я переключила скорость, и меня охватило ощущение легкости. Если мне кого и хотелось оставить в облаке пыли, так это Мэтта Кавано.

Ветер дул в лицо, и с этим приходилось считаться. Я пригнула голову, пытаясь преодолеть сопротивление воздуха. Интересно, хорошо ли бегает Мэтт? Никогда не видела его на проспекте. Отсутствие опыта, конечно, не помешает желанию меня обставить. Я активно заработала руками, чтобы увеличить скорость.

Тропинка закончилась, и я выбежала на асфальт Батлер-стрит. Вдалеке появилась машина, остановилась перед светофором на Энджел-стрит. У меня закололо в боку, легкие сжались. Я обернулась. Мэтт сократил расстояние до пятнадцати метров. Боль выстрелила в ногу. Спокойно, Хэлли. Сосредоточься. Сделай рывок.

Выбежав на тротуар, я притормозила, чтобы вписаться между припаркованными машинами. Преодолела преграду из металла и прыгнула на обочину.

Корявые корни деревьев проросли сквозь цемент, и я споткнулась о корягу. Выставив вперед руки, попыталась восстановить равновесие. «Боже, не дай мне упасть лицом в грязь на глазах у Мэтта Кавано!» Словно при замедленной съемке, земля выровнялась под ногами.

— Хэлли!

Капюшон упал, открыв темные глаза и кривой нос. На лбу Мэтта выступил пот. Он вытер его рукавом, наклонился вперед и упер руки в колени, пытаясь отдышаться.

— Боже, как ты быстро бегаешь!.. — произнес он.

У меня сердце выпрыгивало, но я заставила себя равномерно вдыхать воздух небольшими порциями.

— Просто не хотела, чтобы ты показал свое спортивное превосходство.

Мэтт выпрямился, оглядел меня с ног до головы: кроссовки, куртку, убранные в хвост волосы — и, видимо, нашел в этом нечто забавное.

— Что такое? — спросила я. — Ты никогда не соревнуешься в беге со случайными встречными?

— Да в тебе неиссякаемый дух соперничества, — отметил он с улыбкой.

— Наверно.

Я приняла непринужденную позу, хотя и была польщена. Мэтт смотрел на меня с искренним уважением. Я наклонилась завязать шнурок и провозилась с узлом лишнюю минуту, чтобы полностью восстановить дыхание. Мэтт стоял и ждал. У него были очень длинные ноги.

— Часто бегаешь? — спросила я поднявшись.

— Каждый день. Обычно по вечерам.

— Поэтому-то я тебя раньше не видела. Сегодня даже не узнала.

— А если бы узнала, остановилась бы? Или, наоборот, прибавила бы скорость?

Сначала я подумала, он шутит, хотя заметила, как изменился его тон. Мэтт многозначительно смотрел на меня, и я не понимала почему. К лицу опять прилила кровь, и я опустила глаза вниз, не зная, что все это значит и как реагировать.

— Почему ты мне не позвонила? — с упреком спросил он.

Я растерялась. Неужели я что-то перепутала? Ведь это он взял у меня телефонный номер, а не наоборот. К счастью, я промолчала и не сболтнула какую-нибудь чушь. Оторвав взгляд от земли, я увидела, что Мэтт сложил руки на груди.

А, все ясно: ему доставили воскресный номер «Кроникл», и он уже прочел мою статью о Барри Мазурски. И, очевидно, не слишком обрадовался.

Я тоже сложила руки на груди.

— Не позвонила, потому что была суббота.

— Я работаю по субботам, — возразил он.

Стоило ли беспокоить генеральную прокуратуру в субботу? Чтобы услышать: «Мы не даем никаких комментариев»?

— Да и зачем? Ты никогда не отвечаешь на мои вопросы.

— Я бы с удовольствием выразил свое мнение по поводу этой… этой гипотезы, пока она не попала в газеты.

Гипотезы. Он хотел сказать «околесицы», но решил соблюсти профессиональную деликатность. Я вдруг разозлилась. Надо же, сам не дает ни крохи информации, а потом смеет критиковать статью.

— Убийство Барри Мазурски не имеет никакого отношения к ростовщикам, — сказал Мэтт так убежденно, что я едва ему не поверила. По крайней мере чуть не решила, будто он сам верит в то, что говорит. — Честное слово.

То ли он был слишком серьезен, то ли мне хотелось ему верить, но я едва не позволила сбить себя с толку. Стоп. Передо мной Мэтт Кавано, сердцеед из молочного отдела, мастер искренности и безнадежный карьерист. По роду деятельности он вынужден сотрудничать с полицией Провиденса. Если они хотят помешать или, точнее, отложить расследование на пару недель, ему от этого ни жарко, ни холодно. На восстановление справедливости всегда уходит время.

Мэтт продолжал смотреть мне прямо в глаза, словно гипнотизируя.

Он хочет меня очаровать? Должна ли я растаять под его взглядом и написать в газету опровержение? Забыть о признании? О пленке?

С самым что ни на есть невинным видом я спросила:

— Хочешь поговорить? Поведать мне настоящую причину смерти Барри? Буду только рада изложить другую версию. Давай зайдем ко мне, и я возьму блокнот и ручку.