Читать книгу - "Когда пробьет восемь склянок - Алистер Маклин"

- В полночь я пошлю Квинна, Жака и Крамера. В час они откроют кингстоны в проливе.

- Обаятельные друзья у вашего мужа,- пробормотал я. Она посмотрела на меня, то ли не понимая, то ли спрашивая:

- Мистер Петерсон или мистер Калверт... Я еще слышала, как Лаворски называл вас Джонсон...

- Это недоразумение,- пояснил я.- Калверт. Филип Калверт.

- Филип,- произнесла она на французский манер, и это прозвучало очень мило.- Вы останетесь в дураках, если будете продолжать разговор в таком тоне. Вам угрожает смертельная опасность.

- Мистер Калверт,- мрачно произнес дядюшка Артур,- вполне осознает опасность. Это его неудачная манера выражаться и только.- Ее манеру он не осуждал - это была лишь освященная традицией фамильярность в разговоре аристократа с крестьянином.-Вы очень смелая женщина, Шарлотта.- Обмен любезностями для аристократов превыше всего.- Вы очень рисковали, когда подслушивали. Вас могли схватить.

- Меня схватили, сэр Артур.- Улыбка тронула ее губы, но не коснулась глаз.- Это вторая причина, по которой я оказалась здесь. Даже не зная о грозящей вам опасности, я все равно бы сбежала. Меня поймал мой муж. Он запер меня в каюте.- Она встала, ее сотрясала дрожь. Повернувшись спиной, она подняла намокшую темную блузку. Поперек спины шли три длинные сине-багровые полосы - следы от ударов плетью. Дядюшка Артур замер, затаив дыхание. Я пересек салон и стал рассматривать ее спину. Следы были примерно с дюйм шириной и наполовину опоясывали тело. Тут и там располагались мелкие кровавые точки. Я легко коснулся одного из следов. Мякоть вздулась и опухла, след был свежий, самый натуральный из тех, что мне доводилось видеть. Она не двигалась. Я отступил, и она повернулась к нам лицом.

- Мило, не правда ли? Но ощущение не из приятных.- Она улыбнулась все той же улыбкой.- Я могу показать кое-что похуже.

- Нет, нет, нет,- торопливо сказал дядюшка Артур.- В этом нет никакой необходимости.- Оп помолчал немного, затем выдавал из себя: - Дорогая Шарлотта, в какой же опасности вы оказались. Это жестокость, дьявольская жестокость. Чудовище, которое, возможно, находилось под действием наркотиков. Никогда бы этому не поверил! - Лицо у него стало красно-кирпичного цвета, голос был такой, словно Квинн держал его за горло. Он задыхался.Никто бы в это не поверил!

- Кроме прежней леди Скурос,- спокойно сказала она.Теперь я понимаю, почему она то и дело попадала в психбольницы, пока не умерла.- Она вся сжалась.- Я не хочу последовать за ней. Я сделана из более крепкого материала, чем Мадлен Скурос. Поэтому я собралась и убежала.- Она показала на маленькую полиэтиленовую сумку с одеждой, привязанную к поясу: - Как Дик Виттингтон, не правда ли?

- Они будут здесь задолго до полуночи, если обнаружат, что вы сбежали,- заметил я.

- Они обнаружат это только утром. Я часто запираю дверь каюты на ночь. Сегодня вечером я заперла ее изнутри.

- Да, это хорошо,- сказал я.- А вот стоять в мокрой одежде - не очень полезно. Это может кончиться воспалением легких. В моей каюте вы найдете полотенце. А после мы вас устроим в отеле "Колумбия".

- Я надеялась на большее...- Плечи ее опустились еще ниже, если только это было возможно; выражение отчаяния и крушения всех надежд было непередаваемо.- Вы оставите меня в таком месте, где они сразу найдут меня. Для меня нет безопасного места в Торбее. Они схватят меня и вернут назад, а мой муж запрет меня в каюте. Моя единственная надежда - бежать. Пожалуйста! Разве мы не можем бежать вместе?

- Нет.

- Мужчины не любят уклончивых ответов, так, что ли? Единственное, что ее удручало и унижало, это то, что она никак не могла задеть мое самолюбие. Она повернулась к дядюшке Артуру, взяла его руки в свои в сказала тихо: - Сэр Артур! Я взываю к вам, как к английскому джентльмену.- Черт с ним, с Калвертом, этим крестьянином, рожденным за границей. Можно мне остаться? Пожалуйста! Дядюшка Артур покосился на меня, колеблясь, заглянул в большие карие глаза Шарлотты Скурос и пропал.

- Конечно, вы можете остаться, моя дорогая Шарлотта.- Он склонился перед ней в классической манере, соответствующей его бороде и моноклю.- К вашим услугам, дорогая леди.

- Благодарю вас, сэр Артур.-Она улыбнулась мне, но не с триумфом или удовлетворением, а несколько заискивающе и дружелюбно.- Хорошо бы, Филип, чтобы мы пришла в соглашению, хотя бы молча. Что вы на это скажете?

- Если сэру Артуру угодно подвергать вас опасности, по сравнению с которой то, что ожидало вас в Торбее, просто ничто - это дело сэра Артура. Что же до всего остального, то здесь моего согласия не требуется. Я подчиненный и обязан выполнять приказы.

- Вы снисходительны до предела,- ядовито сказал дядюшка Артур.

- Виноват, сэр. Я не должен был подвергать сомнению ваши суждения, Я очень рад видеть леди. Но думаю, ей лучше находиться внизу, пока мы будем стоять у пирса, сэр.

- Разумная предосторожность,- мягко сказал дядюшка Артур. Ему приятна была моя покорность, мое признание исконных прав аристократии.

- Это будет недолго.- Я улыбнулся Шарлотте Скурос.- Мы покинем Торбей в течение часа.

- Не могу взять в толк, за что вы его взяли?

Я перевел взгляд с сержанта Мак-Дональда на человека с лицом, разбитым в кровь, и вновь на Мак-Дональда.

- Вторжение и нападение. Физическое насилие и сопротивление. Незаконное ношение опасного оружия с намерением совершить убийство. Чего же вы еще хотите?

- Ну ладно. Не так все просто, как кажется.- Сержант Мак-Дональд развел руками.- Он не вторгался и не нападал, мистер Петерсон. Он только ошвартовался. Закон не против, этого. Физическое насилие и сопротивление? Но он сам выглядит так, словно он жертва, а не преступник. И какое же у него было оружие, мистер Петерсон?

- Я не знаю. Он, должно быть, выбросил его за борт.

- Понятно. Выбросил за борт, говорите? Итак, мы не имеем никаких реальных доказательств преступных намерений.

Я начал немного уставать от сержанта Мак-Дональда. Оа быстро сговорился с мнимыми таможенниками, но со мной был исключительно сух.

- Вы хотите сказать, что это продукт коего больного воображения? Вы еще скажите, что я только что высадился на берег, напал на первого встречного, набил ему морду и приволок сюда, чтобы рассказать вам эту историю. Даже вы не настолько глупы, чтобы это проверить.

Его коричневое лицо стало красным, костяшки пальцев побелели. Он сказал мягко:

- Будьте добры не говорить со мной в таком тоне.

- Если вы и дальше будете упираться, как дурак, то я и буду считать вас дураком. Вы что, не собираетесь посадить его?

- Но против него нет ничего, кроме ваших слов.

- Есть. У меня есть свидетель. Он сейчас внизу, на старок пирсе. Адмирал сэр Артур Эрафорд-Джейсон. Очень уважаемый государственаыи деятель.