Читать книгу - "Имя убийцы - Фридрих Незнанский"

— Хорошо, я скажу. Следствием установлено, что о визите в прокуратуру господина Регерта Лыбин знал. Выходя из здания, он произвел звонок — то есть поставил кого-то в известность. Какими мотивами он при этом руководствовался, мы не знаем. Вернее, пока не знаем. Но узнаем обязательно.

— Господи, да проверьте наши телефоны, — поморщилась Шеховцова. — Бред какой-то…

— А сейчас, я слышал, в один телефон можно помещать сразу два номера, — подал голос охранник Недоволин. — Скажем, с коллегами по работе общаешься с одной СИМки, с женой или любовницей — с другой. При этом не меняешь их местами, просто нажимаешь соответствующую клавишу…

Все немедленно повернули головы и с интересом на него уставились. Недоволин покраснел.

— Ну, у меня-то такого нет…

— А с какой стати мы позволим вам копаться в наших телефонах? — забеспокоилась Оксана Галь-ская. — У меня, может, в этом гигабайте вся моя жизнь, почему я должна выставлять ее на обозрение?

Лопатников тихо засмеялся — ему понравились слова Оксаны.

— Действительно. — Он дерзко глянул на Турецкого. — Мы не против, Александр Борисович, если посторонние будут копаться в наших вещах, но для этого, извините, нужна санкция прокурора.

— Сделаем, — улыбнулась Шеховцова. — Виктор Петрович, вы не против выдать санкцию на обыск самого себя?

— Какой же бред, Господи… — Сыроватов схватился за голову, провалился в прострацию. — Какой позор за два года до пенсии…

— Мы не будем никого обыскивать, — тихо сказал Турецкий. — Преступник не дурак, и о том, что мне известно про звонок Лыбина, ему известно от самого Лыбина. Двойной СИМкой он не пользуется — потому что опять же не дурак. Телефон он временно припрятал, не забыв предварительно его выключить. А сейчас мы с вами оценим, удалось ли нашему преступнику обзавестись приличным алиби. С кого начнем, господа?

Кажется, эти люди начинали осознавать серьезность положения. Подобрался Лопатников, улыбка оставалась только маской, он настороженно посматривал по сторонам. Оксана Гэльская как-то ненароком отодвинулась от Шеховцовой, а та, в свою очередь, сместилась поближе к двери — якобы солнце в глаза светит. У следователя Ситниковой дрожали руки, совершая неуклюжие движения, — от греха подальше она их спрятала, чтобы не давать следствию дополнительного повода. Охранник Недоволин выглядел хмурым, не выспавшимся, каждую минуту поглядывал на часы, хотя вряд ли в голове откладывалось, что они показывают. Прокурор выбрался из своего кресла, подошел к окну, оперся о подоконник, став объектом всеобщего внимания — отчего он еще больше разнервничался и стал носиться по кабинету.

— Вам не кажется это несколько неэтичным? — замялась Шеховцова. — Получается, мы обязаны раскрывать вам подробности своей личной жизни…

«У вас такая разнообразная личная жизнь?» — уже срывалось с языка, но Турецкий придержал фразу.

— Неэтичным, Анна Артуровна, будет отвезти вашу компанию в милицию, собрать весь районный отдел дознания и допросить вас при полном стечении народа. Причем сделать это пристрастно и не отпускать до тех пор, пока не подтвердится алиби каждого невиновного. Я пока не собираюсь этого делать. Я хочу всего лишь поговорить. Хорошо, я пойду вам навстречу — беседы будут протекать в закрытой обстановке. Вроде экзамена в институте — преподаватель беседует со студентом, а остальные терпеливо ждут в коридоре.

— Не могу поверить… — прокурор замедлил свой стремительный бег по кабинету, остановился, обвел компанию тоскливым взором. — Неужели, коллеги, эти безобразия учиняет один из вас?

Ответом на глас вопиющего было пронзительное молчание. Шеховцова сжала губы, развернула плечи — как будто ей на грудь уже вешали табличку «Она убивала ни в чем не повинных россиян». Недоволин, сидящий особняком, усердно прятал глаза. Следователь Ситникова изумленно смотрела на прокурора — взором ясным, прозревающим. Лопатников скептически гримасничал. Съежилась Оксана, глядела волчонком, словно искала защиты… Собственно, с прокурора и начали. В течение последующих сорока минут Турецкий внимательно выслушивал показания прокурорских работников. Внешне он выглядел каменным, но в душе нарастала растерянность. Происходило что-то странное, мистическое. На то время, когда произошло убийство, ни у одного из фигурантов не было алиби! Прокурор проживает практически в центре — за памятником каменным «мутантам». В седьмом часу он пришел с работы домой, супруга накормила главу семьи ужином, минут двадцать он посмотрел телевизор, потом собрался с духом и отправился в гараж, расположенный на задворках. У прокурора в личной собственности машина «Волга» 93-го года, но, в связи с букетом неисправностей, он давно на ней не ездит. Несколько недель он собирается составить полный реестр требующих замены деталей и разобраться, в конце концов, что ему делать — отдать машину в ремонт или выбросить и начать копить на новую. В гараже он и провозился практически до половины десятого. Да, по гаражному кооперативу сновали какие-то люди, но к нему никто не подходил, не здоровался. Вряд ли кто-то сможет подтвердить его алиби. Впрочем, несколько раз на сотовый звонила жена, интересовалась, долго ли он еще собирается пропадать у своей любимой…

Помощник прокурора Лопатников обитает в «хрущевском» пятиэтажном доме — за церковью Христа Спасителя, и так уж распорядилась судьба, что прошлым вечером он в полном одиночестве просидел дома. Купил пивка, включил Интернет… Его трудно назвать затворником, он любит ходить в гости, общаться с людьми (особенно с симпатичными людьми другого пола), но — вот ведь незадача! — именно вчера никуда не ходил. Разумеется, если бы он знал, что таинственный убийца прикончит Л ыбина, он бы обзавелся десятком свидетелей, готовых подтвердить его алиби!

Охранник Недоволин тоже проводил свободное время в гараже. Оставил супругу на попечение любимой черепахи Тортиллы, взял термос с кофе и пошел. В котором часу? Да бес его знает, в котором часу. Но домой он пришел не позднее десяти, потому что нужно было выспаться, ведь с утра заступать на смену. Гараж у него, в отличие от прокурорского, маленький — то есть совсем маленький, стандартная машина туда не помещается, даже если ее хорошенько умять. Раньше в гараже стоял «Запорожец», но несколько лет назад он отвез его на свалку в Барышево, купил подержанный мотоцикл — чисто по приколу, за грибами ездить. Техника не новая, требует кропотливого обслуживания и ремонта, знакомые смеются — дескать, после покупки мотоцикла обнаружил новую форму приветствия: ты еще жив?

— Опасный вид транспорта, Игорь Васильевич, — заметил Турецкий. — Вы бы поаккуратнее на нем ездили, а то ведь действительно, неровен час…

Охранник посмотрел на него угрюмо и пошел звать следующего. Список загадок и неопределенностей пополнялся. Следователь Шеховцова проживает в частном доме на улице Долинской. Это не самый лучший дом в райцентре, да и расположен он практически в овраге, но все необходимое для жизни есть: банька, летняя кухня, огород в четыре сотки, который в прошлый выходной она почти полностью засадила картошкой. Лично она картошку почти не ест, но это любимое блюдо мужа Ивана, а его пожелания в доме Шеховцовых закон. В последнее время муж чувствует себя неважно, много спит, сильно устает, по дому почти ничего не делает, кроме обязательного просмотра телевизионных передач…