Читать книгу - "Все девушки любят опаздывать - Ирина Ульянина"

— Алина наркоманка? — не переставала удивляться я неожиданным открытиям.

— А то? Это же невооруженным взглядом заметно, у нее кокс только из ушей не сыплется!

— Какой кокс?

— Юль, ну я прямо не знаю, ты будто вчера родилась, — удивилась Сизикова. — Кокс — это кокаин.

— Надо же… — удивилась я. — Какая — то обсыпанная коксом Гладкова претендует на мою строчку в штатном расписании, можно сказать, на мое место под солнцем…

— Ни на что она уже не претендует! Илону Карловну дико возмутило ее состояние: у нас все — таки не шарашкина контора, а приличное, респектабельное заведение. Только наркоманок нам не хватало!.. Нет, Илона раскаивается, она сама позвонила кренделю этой Алины. Он приехал безумно злой, влепил девушке пощечину, вообще чуть башку не оторвал, а потом обнял, поцеловал и увез с собой, представляешь?

— Не представляю!.. Какой он хоть из себя, этот крендель?

— Ой, да страшный, как атомная война: нос крючком, уши торчком и сбоку бантик, — засмеялась Леночка.

— Весело у вас.

— Не то слово!.. Ты — то как?

— Я? Более или менее, но горло сильно болит, насморк и температура поднялась.

— Так вызови врача, — посоветовала Сизикова.

— Не могу, — вздохнула я. — Полис обязательного медицинского страхования не оформила. Да и вообще… не могу видеть посторонних людей… они внушают мне страх…

— Это ты напрасно, Юлька, среди докторов много замечательных людей! — приободрилась Леночка. — Как знаешь, конечно, но я бы тебе посоветовала обратиться к Виталику.

— Вы помирились?

— Разумеется… — захохотала Леночка. — Он признал, что до моего Мэла Гибсона ему далеко.

Бойфренд Сизиковой Виталик по специальности — уролог — андролог. Однажды он мне популярно объяснил, что лечит простатиты и исследует причины мужского бесплодия. Непонятно, каким боком он мог быть полезен мне с моими психологическими травмами и банальной простудой. Но, прощаясь, я заверила Ленку, что обязательно обращусь к Виталию. Сама же набрала номер рабочего телефона мамы.

— Юленька, доченька, куда ты пропала?! Опять не ночевала дома, и автоответчик зачем — то отключила! — заохала мама, но по легкости тона я догадалась, что она не сильно сердится.

— Меня тут пригласили… в гости… — быстро нашлась я. — Гостила в загородном доме, в чудесных условиях — свежий воздух, простор, камин, шашлыки…

— А кто именно пригласил? — уточнила мама.

— Да так, один парень… ты его не знаешь…

— Юля, у тебя опять появился новый поклонник?! — удивилась мама.

— Ну да… Кстати, он уверен, что Малиновская — это старинная польская дворянская фамилия, — перевела я разговор на другие рельсы.

— Естественно, польская! Дедушка твоего отца был поляком, — подтвердила мама.

— Почему же папа считает себя украинцем? — удивилась я.

— Потому что он родился на Украине, и его мать была украинка, а твой дед Павел, который работал на шахте в Кузбассе, поляк всего лишь наполовину.

Как много интересного и полезного можно узнать, общаясь с собственными родителями! Выходит, я не солгала Андрею Ткачу…

Вторым по значимости существом после телефона, по которому я успела соскучиться, оказался телевизор, и, отлепившись от трубки, я схватилась за пульт дистанционного управления. Когда долго не смотришь ящик, даже реклама не грузит, не бесит, а идет за милую душу. Ролики про чай «Липтон», дезодоранты, шампуни, жевательную резинку «Орбит» и мазь «Хондроксид» для тех, у кого есть суставы, меня изрядно позабавили и навели на мысль о том, что раз в жизни находится место такой ерунде, значит, жизнь не столь трагична. А может быть, жизнь вообще удалась!.. Потом началось ток — шоу «Принцип домино». Оно тоже не напрягало, а забавляло. Нарядные именитые гости в студии переливали из пустого в порожнее, а ведущая Елена Ханга старательно изумлялась, делая вид, что каждый из них глаголет истину в последней инстанции. Я внимательно прослушала выступление манерного голубоватого дядьки — то ли хореографа, то ли модельера, — утверждавшего, что секрет женской привлекательности заключается в грациозной походке. Александр Анисимов наверняка сказал бы по этому поводу: «Дуст» — и был бы прав. «Пусть каждый останется при своих заблуждениях», — толерантно заключила я и переключилась на первый канал, транслировавший новости. Показывали Швейцарию. Там вовсю светило солнце и зеленела травка, словно на календаре значилось не двадцать седьмое октября, а был месяц май.

Диктор за кадром сообщил: «Сегодня утром в Женеву прибыл никелевый магнат. Борис Крымов с супругой. Наш специальный корреспондент Евгений Кривенко взял у него интервью в аэропорту, сразу после приземления самолета».

— Так вот вы какой, Борис Лаврентьевич Крымов, — сказала я, рассматривая пожилого холеного господина с хищным, никелевым блеском в глазах.

«Должен решительно опровергнуть все гнусные, чудовищные инсинуации, которые просочились в прессу в последние дни, — весомо изрек старина Крымов. — Моя супруга Алла не бывала в Новосибирске не только на прошлой неделе, но и ни разу за три с половиной года, прошедшие с тех пор, как мы поженились. Ни с какими художниками она не общалась и, разумеется, никогда не работала натурщицей. У Аллы Сергеевны — высшее юридическое образование, она — мой личный консультант по правовым вопросам, а в последние дни мы вплотную занимались рассмотрением контрактов с зарубежными партнерами».

— Угу, занимались, — хмыкнула я.

Камера крупным планом выхватила Аллочку, державшую под руку Крымова: ее ангельский лик был наполовину скрыт массивными темными очками, а роскошные белокурые волосы прятались под шелковым платком винного цвета. И все — таки она выглядела великолепно, просто ослепительно!.. Жена олигарха отвернулась, будто рассматривала что — то вдалеке, и камера переместилась на преданного ей Бориса Лаврентьевича. Корреспондент Кривенко задал ему вопрос о цели женевской поездки:

«Сегодня нам предстоит ряд приватных встреч, а завтра мы отправимся на один из горнолыжных курортов, где проведем неделю. Я предпочитаю активный отдых, и супруга разделяет мои пристрастия», — расплывчато ответил Крымов и нетерпеливо мотнул дряблым подбородком, давая понять, что общение с журналистом ему изрядно наскучило.

Но упорный Евгений Кривенко не отставал:

«Намерены ли вы подавать в суд на средства массовой информации, которые бросили тень на вашу репутацию и посягнули на частную жизнь?»

«Аллочка, мы будем судиться?» — улыбнулся артистичный магнат, поворачиваясь к бывшей натурщице.

«Да, — ответила она своим обычным бестрепетным голосом. — Я считаю, что клеветники должны понести наказание».

«В какую сумму вы оцениваете моральный ущерб?» — решил уточнить Кривенко.

«В двести пятьдесят тысяч евро», — тем же бесстрастным голосом произнесла жестокосердная женщина, сделавшая меня пленницей и приговорившая к медленной смерти.