Читать книгу - "Тайник - Тоби Болл"

— Кто это?

— Послушницы, — ответила сестра, не поднимая глаз.

Пройдя еще через одну дверь, они очутились в коридоре, по обе стороны которого тянулись массивные металлические двери. Некоторые сотрясались от ударов, наносимых изнутри. Одна из дверей в конце коридора была открыта, и Пруденс подвела к ней Пула. Переступив порог, он попал в кабинет, похожий на тюремную камеру.

Через немытое окно в комнату сочился тусклый желтоватый свет. За столом сидел полный мужчина в несвежей белой рубашке. Маленькую голову украшали пышные баки, ниспадавшие к подбородку. Лицо было серым и усталым, но глаза горели как у ребенка, не спящего по ночам. Он пригласил Пула войти.

— Когда мы закончим, я отведу посетителя к вашей двери, сестра.

Сестра Пруденс чуть заметно кивнула и выплыла из комнаты.

— Вы ищете Лину Просницкую? — спросил доктор Вестехью.

— Совершенно верно.

— А кто вы?

Пул был готов к этому вопросу.

— Я Ласло Просницкий. Лина моя тетка.

— Лжете, — спокойно произнес доктор Вестехью. — Но это не важно. Присаживайтесь.

Пул сел на стул, втиснутый между столом и стеной. Коленки его уперлись в стол.

— Вы детектив?

Пул в замешательстве молчал. Для доктора этого оказалось достаточно.

— Конечно, детектив. Наконец хоть кто-то заинтересовался этими бедными женщинами.

— Женщинами? Лина Просницкая здесь, у вас?

— Здесь? — Доктор с недоброй улыбкой покачал головой. — Нет. Здесь ее нет.

Пул вздохнул. Было бы слишком просто найти миссис Просницкую уже в третьем сумасшедшем доме из тех, что он посетил.

— Тогда зачем меня привели сюда?

— Итак, здесь ее нет. Нет. Но я знаю, где она.

— Знаете, где она?

— Да. Боюсь, что знаю.

Что-то во взгляде доктора насторожило Пула. Для такого изможденного лица у него были слишком живые глаза. Пул посмотрел на ряды пузырьков без наклеек.

— И где же она, доктор Вестехью?

— Одну минуточку. Я вам расскажу, где я видел Лину Просницкую. Это было шесть лет назад или около того. Может быть, семь. В то время я работал в психбольнице Всех Святых. Такое же место, как это, только там было почище и здание поприличнее.

Я работал там врачом. Несмотря на название, больница принадлежала городу. В начале девяностых городские власти выкупили ее у церкви. Она ничем не отличалась от таких же городских учреждений. Порой к нам поступали бывшие муниципальные чиновники с прогрессирующим старческим слабоумием, и мы оказывали им посильную помощь. В остальном это была обычная психиатрическая больница.

Лет шесть назад в больнице Всех Святых появился человек по имени Смит. Собрали всех врачей и администрацию. Смит заявил, что к нам поступит группа женщин. По его словам, все они получили психическую травму, причину которой он нам не сообщил. В связи с этим наших пациентов следовало перевести в другие больницы.

Все это выглядело весьма необычно. Надо сказать, городские психиатрические лечебницы всегда переполнены, и предложение отправить туда наших пациентов показалось нам весьма радикальным. Если не сказать скандальным. Но этот приказ даже не обсуждался. В течение месяца мы рассовали своих пациентов по другим больницам. Стоит ли говорить, что их персонал был не в восторге от этого.

Когда последний пациент был выдворен из Всех Святых, нам дали двухдневный отпуск. Когда мы вернулись, этих женщин уже привезли. Сорок две пациентки — довольно скромное число для такой большой больницы, особенно если учесть переполненность остальных. Все они были накачаны транквилизаторами. Появились у нас и посторонние. Прибыло множество полицейских, точнее, ребят из БПД. Они дежурили у входа и на лестнице у дверей на каждый этаж. Все были вооружены.

Опять появился Смит — похоже, для него это была не совсем привычная работа — и устроил еще одно собрание. Он сообщил, что теперь мы будем давать пациенткам лекарства в уже определенных кем-то дозах и следить за поведением женщин. Он особо подчеркнул, что мы не имеем права менять дозы или заниматься самостоятельным лечением. Давать лекарства и наблюдать. Ничего больше.

Со временем мне стало ясно, что женщины ничем не больны, все их симптомы возникают в результате приема лекарств. Вероятно, к такому же выводу пришли и другие врачи, но они предпочитали держать язык за зубами. Я высказал свои предположения моему шефу, и уже через неделю меня перевели сюда.

Немного помолчав, Пул спросил:

— Вас перевели сюда, потому что вы предположили, что все проблемы этих пациентов связаны с приемом лекарств?

— Я считал, что они абсолютно здоровы и не нуждаются в медикаментозном лечении. Так думал не я один, но высказать это вслух никто, кроме меня, не решился.

— А зачем все это делалось? Я хочу спросить, зачем их держали на лекарствах, если они были здоровы?

Блестящие глаза Вестехью смотрели куда-то в пространство. Казалось, что взгляд их направлен внутрь его самого, или, скорее, в прошлое.

— Честно говоря, не знаю. Я часто думал об этом. Женщины эти были какие-то несчастные и выглядели довольно странно. Они были совершенно беспомощны, а мы травили их лекарствами, — вздохнул доктор. — Я и сам ничего не понимаю.

— А вы приходили в больницу Всех Святых? Может быть, встречали кого-нибудь из них потом?

Доктор наконец взглянул на Пула.

— Нет. Я уже три года не покидаю это здание. Моя квартира находится на первом этаже. Городские власти о нас забыли. Никто сюда больше не приходит. Да и мне некуда идти. Так и живем здесь. Я, сумасшедшие и эти милые поющие девушки. Вы знаете, что такое эсхатология, мистер Пул?