Читать книгу - "Укороченный удар - Харлан Кобен"

— Что? — искренне удивилась доктор.

— Мне хотелось бы поговорить о Валери Симпсон.

Улыбка погасла, по-дружески открытое лицо превратилось в маску.

— Вы ведь не журналист?

— Нет.

— Насколько я помню, вы стали спортивным агентом.

— Так и есть. Валери обратилась к нам за услугами.

— Ясно…

— Когда вы в последний раз видели Валери? — спросил Майрон.

— Я не стану ни подтверждать, ни отрицать тот факт, что Валери Симпсон была моей пациенткой.

— Не нужно ни подтверждать, ни отрицать, мне и так известно.

— Повторяю: я не стану ни подтверждать, ни отрицать тот факт, что Валери Симпсон была моей пациенткой. — Доктор пронзила Майрона внимательным взглядом. — Лучше расскажите, откуда у вас такой интерес?

— Как я уже говорил, мисс Симпсон обратилась ко мне за услугами.

— Это не объясняет ваш приход ко мне под чужим именем.

— Я расследую ее убийство.

— Расследуете?

Болитар кивнул.

— Кто вас нанял?

— Никто.

— Тогда зачем вы этим занимаетесь?

— Есть свои причины.

— Что за причины, Майрон? — вкрадчиво спросила доктор Абрамсон. — Мне бы очень хотелось о них услышать.

Вот она, прикладная психиатрия в действии!

— Может, заодно рассказать, сколько раз я заставал папу с мамой в постели?

— Если желаете.

— Нет, не желаю. Желаю узнать, почему у Валери Симпсон случился нервный срыв.

Ответ — что мелодия с заезженной пластинки:

— Я не стану ни подтверждать, ни отрицать тот факт, что Валери Симпсон была моей пациенткой.

— Врачебная тайна?

— Именно.

— Но Валери мертва.

— Это не освобождает меня от обязательств перед девушкой.

— Ее убили, хладнокровно застрелили в теннисном центре.

— Понимаю, но драматическое изложение фактов тоже ничего не меняет.

— Возможно, вы знаете нечто ценное.

— «Ценное» в каком плане?

— В плане поимки убийцы.

Доктор сложила маленькие ладони на коленях: ни дать ни взять девочка в церкви.

— Так это ваша цель? Отыскать убийцу молодой особы?

— Да.

— А полиция на что? Насколько я слышала из новостей, у них есть подозреваемый.

— Я не доверяю представителям правопорядка, — отозвался Болитар.

— Правда?

— Именно поэтому и решил помочь.

— А не в другом ли причина?

— Что?

— У вас скорее комплекс Дон Кихота. Таким людям нравится играть в героев и представлять себя рыцарем в сияющих доспехах.

— Давайте отложим анализ моей личности на потом.

Доктор пожала кукольными плечами.

— Просто выражаю свое мнение. Дополнительная плата за него не взимается.

— Чудесно! — «Дополнительная плата»? — Боюсь, полиция подозревает не того человека.

— Правда?

— Поэтому и пришел к вам за помощью. Наверное, Валери рассказывала, как ее преследовал Роджер Куинси. Она считала его опасным?

— Повторяю в последний раз: я не стану ни подтверждать, ни отрицать…

— Я спрашиваю вовсе не об этом, а о Роджере Куинси. По отношению к нему у вас нет никаких обязательств.

— Я не знакома с этим человеком.

— А как насчет экспресс-анализа, вроде того, что вы провели со мной?

Доктор покачала головой.

— Извините, не могу.

— Неужели нет способа вывести вас на откровенность?

— О пациентке? Ни единого.

— А если я получу согласие родителей?

— Не получите.

Майрон попытался проанализировать ситуацию. У доктора Абрамсон ему учиться и учиться: кукольное лицо непроницаемое, но ведь сказанного не вернешь.

— Откуда вы знаете?

Психиатр молчала. Огромные глаза внимательно изучали пол. Майрону показалось, что ошибка была намеренной.

— Они звонили вам, верно?

— Я не имею права обсуждать разговоры, которые веду…

— Звонили родственники Валери и велели держать язык за зубами.

— Я не стану ни подтверждать…

— Тело остыть не успело, а они уже следы заметают, — продолжал Майрон. — Неужели вам это не кажется подозрительным?

Доктор Абрамсон откашлялась.

— Ваших намеков я не понимаю, однако хочу сказать следующее: в ситуации, подобной той, что описали вы, со стороны родителей весьма разумно защищать память дочери.

— Ее память? — Болитар поднялся, изображая адвоката во время заключительной речи. — Или ее убийцу?

Майрон — мистер Драматизм и Эмоциональность.

— А вот это уже явная глупость! Вы же не подозреваете родственников погибшей?

Опустившись на стул, спортивный агент кивнул, стараясь показать, что возможно все.

— Дочь Хелен ван Слайк убивают, а буквально несколькими часами позже безутешная мать звонит вам с настойчивой просьбой помалкивать.

— Я не стану ни подтверждать, ни отрицать, что ранее слышала о Хелен ван Слайк.

— Поня-ятно, — протянул Болитар. — Вы считаете, лучше спустить все на тормозах, сдержаться, промолчать, позволить иллюзии восторжествовать над реальностью. Док, почему-то мне кажется, вам это не очень по душе.

Психиатр молчала.

— Пациентка мертва, — не сдавался спортивный агент, — по-моему, у вас обязательства перед ней, а не перед ее матерью.

На долю секунды кукольные ручки сжались в кулаки. Доктор Абрамсон набрала в грудь побольше воздуха, задержала, потом медленно выдохнула.

— Давайте представим — только представим, — что я действительно наблюдала юную леди. Разве это не налагает вето на разглашение того, что она доверила под строжайшим секретом? Если пациентка хранила тайну при жизни, разве не должна я уважать такое решение и после ее смерти?

Майрон многозначительно посмотрел на женщину, но та спокойно встретила его взгляд.

— Впечатляющее выступление! Но вдруг Валери хотела что-то обнародовать? Вдруг убийца лишил ее этого права?

Большие яркие глаза рассеянно замигали.

— Пожалуй, вам лучше уйти.

Психиатр нажала на кнопку селектора внутренней связи, и тотчас вошел администратор. Скрестив на груди руки, он старался выглядеть устрашающе. Нельзя сказать, чтобы попытка имела шумный успех.