Читать книгу - "Колдунья-индиго - Алексей Яковлев"

Горюнов с недоумением, а затем со все возрастающим подозрением смотрел на расфилософствовавшегося друга и наконецпрервал его разглагольствования вполне прагматическим вопросом:

— С чего ты затеял этот разговор? Может, тоже кого-то опять собираешься перевоспитывать? Так я тебе сразу скажу: не трудись. И среди наших клиентов ни одного переквалифицировавшегося в идеалисты я тоже не встречал. А если такой когда и проявится, то, значит, сидел зря. Не виноват он был ни перед Богом, ни перед людьми. Просто закон с бодуна огрел его своим дышлом. Научную же базу под теорию переходов и перевоспитания гуманностью или дышлом пусть подводят высокие начальники и ученые из Института государства и права. Они любого прагматика перевоспитают и выпустят, а ты его лови в очередной раз… Не знаю, как тебе, а мне такая петрушка уже надоела. Так что твои воспитательные намеки, считай, пропали зря… А теперь отведи свой взор от небесной странницы и посмотри вон туда, — Горюнов слегка отодвинул ветку сиреневого куста, за которым они укрывались от любопытствующих взоров, и указал на появившегося во дворе элитного шестнадцатиэтажного дома гражданина. — Вот и наш клиент-прагматик. Сейчас мы его возьмем, и он пойдет перевоспитываться в третий раз. При этом!

Таких содержательных бесед и происшествий в жизни двух друзей-оперативников случалось немало.

Однажды Панов и Горюнов, получив задание задержать преступника, который, по оперативным данным, должен был появиться в аэропорту «Внуково», прогуливались по залу ожидания и высматривали фигуранта у стойки регистрации пассажиров. Преступник не имеет национальности, не следует и намекать на нее, поэтому настоящую фамилию фигуранта упоминать не станем, да и фамилий у него — не перечесть, назовем его просто — Гога, хотя братки-подельники чаще кличут его Гоги. Гоги был главарем некоей этнической ОПГ, промышлявшей в основном квартирными кражами и угоном автомобилей, также курировал борсеточников. Проживал Гоги на два дома — в Москве и на своей малой родине. Очистив с подельниками сотню-другую квартир в Москве, украв столько же автомобилей и борсеток — без числа, Гоги с друзьями отбывал на малую родину, а отдохнув и надышавшись горным и морским воздухом, снова возвращался в гостеприимный для всесветного жулья город-герой. Иногда в передвижениях Гоги случался небольшой досадный сбой, то есть он попадался не в меру бдительным стражам правопорядка. Не в меру бдительными в том смысле, что кто теперь обращает внимание на квартирные кражи, угоны машин и какие-то там борсетки? Это как дождь и прочие небесные осадки: они естественны и неизбежны! Когда Гоги попадал под такой случай, он получал срок в России, а отбывать суровое наказание его вместе с подельниками отправляли на малую родину, потому что между Россией и Гогиной родиной имелось соответствующее соглашение. Это расстаралось наше Министерство иностранных дел по просьбе жадных российских же финансистов. Финансовые гобсеки давно проливали слезы и хватались за головы, подсчитывая, сколько казна тратит денег на доставку нелегальных мигрантов обратно на их историческую родину, но в то же время они благодарила Бога за то, что не все нелегальные мигранты — вьетнамцы. Представьте, что всех двенадцать миллионов нелегальных гастарбайтеров нужно было бы авиарейсами доставлять в Ханой! Вся Россия вместе со своим стабфондом вылетела бы в трубу! Правда, содержать в колониях по евростандартам собственных осужденных стоит еще дороже, но то своих! А содержать по евростандартам еще и закордонных жуликов — Гогиных сограждан — это уж, извините, перебор!

Но однажды случился такой казус, когда Гогины молодцы обчистили квартиру некоей особы, хотя и неизвестной, но к власти приближенной. И как только оборзевшие жулики решились переступить заповедный магический круг?! Видно, соблазн был слишком велик! И еще хитрецы надеялись, что особа постесняется заявить в милицию о краже: уж очень велика сумма похищенного! Нефтяных месторождений в семейной собственности у нее вроде не имелось, так что на вопрос: «Где взяли такие деньги?» — особа могла дать единственный и вполне легитимный во времена «крепких рукопожатий» ответ: «В тумбочке». Однако в эпоху «поднятия с колен» такие формулировки не то чтобы стали совсем нелегитимными, но все же уже считались нескромными. Только обворованная особа тоже оказалась не лыком шита и дарить Гоги и его клевретам такие деньжищи за здорово живешь не захотела. Она и в полицию заявила, и скромность соблюла: на вопрос: «Откуда?» — ответила: «От верблюда!» Ну и что, вы пойдете к верблюду спрашивать: «Дарил или не дарил?» Короче, на правоохранителей нажали, Гоги у самого фешенебельного элитного клуба Москвы задержали; несмотря на то что бедняга уверял, что «у него все схвачено, за все заплачено» и даже обещал в связи с нестандартными событиями сумму выплат увеличить, его тщательно обыскали и нашли в кармане пакетик с героином и два патрона. За распространение наркотиков и хранение боеприпасов правонарушителя осудили, посадили и депортировали на историческородинные евростандарты. С непосредственными обидчиками особы то же самое сделали еще раньше — с той лишь разницей, что осудили их не за наркотики и боеприпасы, а за банальную квартирную кражу…

Далее все пошло по обычному сценарию. Но когда друзья-братаны уже провожали Гоги обратно в Москву, у трапа самолета ему передали слова харизматического лидера их родной южной республики. Он будто бы заявил: «Если этот мерзавец Гоги и ему подобные еще только попробуют сунуться на территорию нашей прекрасной родины, я не я буду, когда прямо из аэропорта не упеку их в каталажку лет на сто, и пусть перемрут без пенсий все пенсионеры и околеют беззарплатные бюджетники, но продержу их на евростандартах от звонка до звонка! А об условно-досрочных амнистиях им придется забыть, как о манне небесной! И пусть зарубят на своих авторитетных носах — мне здесь криминальные генералы не нужны. Я сам как маршал, а может, даже и генералиссимус! Выметите их поганой метелкой всех в Россию, и пусть они воруют там столько, сколько в их ненасытную утробу влезет! В России-то всех и всё принимают, как на свалке. Видно здорово напугали дошлые ФБРовцы их законодателей. А мне ни фэбээровцы, ни массадовцы не страшны: я с самим ихним дядей Сэмом ручкаюсь!»

С тех пор Гоги и калачом не могли заманить на его историческую родину. И сейчас улететь он собрался не к отеческим пенатам, а чартером на Ганновер — отдохнуть в просвещенной Европе и заодно проверить, все ли благоприобретенные на квартирно-автомобильно-борсеточных операциях суммы переведены российскими банками в богоспасаемые офшоры. За этими банковскими шаромыжниками нужен глаз да глаз! А то сегодня он банк, а завтра — не пойми что, и генеральный директор там бомж, потерявший свой паспорт.