Читать книгу - "Бездна взывает к бездне - Наталья Андреева"

С графом она в то утро говорила мало и неохотно. И слушала его рассеянно. Она торопилась на последнюю примерку, ведь завтра Серж увидит ее в новом платье. А это было главным. Она должна быть ослепительна. Удары судьбы надо принимать, будучи во всеоружии. Завтра она затмит всех, и Серж пожалеет о том, как с ней поступил. Но на этот раз она будет холодна как лед. Шурочка была готова принять правила его игры.

– …блестящее светское общество. Дамы Сен-Жерменского предместья чрезвычайно гордятся своим происхождением, своими родственными связями и своими особняками. Это так называемый малый двор, и даже представители знати приняты при этом дворе далеко не все. Вы не внимательно меня слушаете сегодня, Александра Васильевна. Могу я узнать, о чем вы думаете?

– Это пустяки. Сущие пустяки, – отмахнулась она.

– Но у вас такое лицо, будто эти пустяки решают вашу судьбу.

– Судьбу? Пара новых платьев, модная прическа, букет на поясе. Да, я думаю о них. Ах, Алексей Николаевич, от каких мелочей зависит порою наше будущее!

– Для женщины туалет – это далеко не мелочь. Я знавал дам, которые за модную портниху были готовы продать душу самому дьяволу.

– Дьяволу? Ха-ха! – Шурочка нервно рассмеялась. – Впрочем, если модная портниха поможет приворожить любимого, я готова рискнуть.

– Вы куда-то собрались завтра? – живо поинтересовался граф.

– Туда же, куда и все уездное дворянство. Вы разве не слышали? Впрочем, откуда? У Федосьи Ивановны Соболинской именины!

– Вот как? Я что-то слышал о Соболинских, – нахмурился он.

– Наверное, вы слышали о ее племяннике. Серж Соболинский, блестящий денди и, говорят, любимец петербургских дам. Теперь он здесь, в деревне. В связи с недавним скандалом.

– Значит, и вы уже об этом наслышаны? И знаете, что графиня Б* – это…

– Да далась вам всем эта графиня! – в сердцах сказала Шурочка, невежливо его перебив. Но как же она рассердилась! Опять эта графиня, везде эта графиня! Да кто она такая?!

– Я давно хочу сделать вам подарок, – размеренно сказал граф, тут же оставив тему графини Б*. – Но не уверен в том, что вы его примете. Меж тем драгоценности будут вам к лицу. В них ваша красота засияет, как солнце. Как сто солнц, – намекнул он.

– Я не могу принять от вас никаких драгоценностей, – засмущалась Шурочка. – Маменька говорит, что прилично принимать дорогие подарки только от жениха.

– Да, это так. Но разве вам в первый раз нарушать приличия? Разве вы не пренебрегаете условностями?

– Да, но… Нет, дорогой подарок я от вас не приму!

– А если я дам вам украшение на один только вечер? Поступлю, как ваш друг? От друга вы примете такое одолжение?

– От друга? – заколебалась она. – Но ведь все это увидят. И подумают… Ах, что они подумают!

– Но ведь там будет тот, кому вы так хотите нравиться? – вкрадчиво сказал граф.

– Откуда вы знаете?

– Я об этом догадываюсь, Александра Васильевна. Разве вы не хотите разбить его сердце?

– Хочу!

– Ну, так в чем же дело? Берите шкатулку.

– «Сто солнц»? – замирая, спросила она.

– Нет, этого нельзя, – нахмурился граф. – Я одолжу вам на вечер бриллиантовое колье, поверьте мне, оно ослепительно.

– Ах, колье… – разочарованно вздохнула Шурочка.

– И пару серег. Тоже с бриллиантами. И они тоже ослепительны.

– Но что скажет маменька?

– Ну, с маменькой-то вы сумеете договориться, – улыбнулся граф. – У вас ведь есть дуэльный пистолет. Или это главный аргумент при разговорах с отцом? А в непримиримой борьбе с матерью у вас другие методы?

– Но вам-то это зачем? Чтобы завтра я непременно была в бриллиантах?

– Затем, что и я собираюсь завтра быть на именинах. У, как там ее?..

– Федосьи Ивановны?

– Именно.

– Да вы умрете со смеху, Алексей Николаевич! После петербургских-то балов? Я сама порою смеюсь, разглядывая этих господ. Они воображают себя прекрасно одетыми, а меж тем от их фраков пахнет крепким табаком, которым жены пересыпают лежащие в сундуках вещи от моли. Они употребляют французские слова чаще, чем русские, притворяясь образованными, а сами продают крестьян отдельно от семьи, хотя законом это запрещено. Я читала в журнале об этом. О законе. Но у нас за большие взятки можно обходить закон, и это уже не смешно, – с горячностью сказала она. – Я не выношу, когда при мне бьют людей, пусть даже это крепостные крестьяне, рабы, люди без души, как о них здесь говорят. Я знаю, что душа у них есть, так же как и у нас, представителей высшего сословия. Но кому до этого есть дело? Поверьте мне, в глубокой провинции не перевелись Скотинины и Простаковы, и не скоро еще переведутся!

– Вы вольнодумством занимаетесь, Александра Васильевна, – сердито сказал граф. – Все это не вашего ума дело. И уж конечно, не женского.

– Да вы же сами это осуждаете!

– Допустим. Но я вам уже говорил, что не в силах изменить существующий порядок вещей. И никто не в силах. А потому оставим эту тему, поговорим лучше о нарядах. Я хочу видеть, как вы затмите местных барышень. Кроме того, я собираюсь с вами танцевать.

– Вы? Со мной?

– Мне, видимо, придется открыть бал, коли уж я там появлюсь, – усмехнулся граф. – Я в этих краях важная персона. И с кем мне прикажете это сделать? С госпожой Скотининой или с госпожой Простаковой?

– А вы разве танцуете?

– Намекаете на то, что я дряхлый старик? Ну уж как-нибудь. Опираясь о вашу ручку.

– Ну конечно же я согласна! Открывать бал!

– Это вы готовы сделать даже с чертом лысым, не то что со старым и дряхлым графом Ланиным! – рассмеялся Алексей Николаевич.

– Не нужно надо мной смеяться.

– Я не смеюсь, я хочу вас осчастливить, – серьезно сказал он. – Ведь это ваш первый бал. Не так ли?

– А… Давайте ваше колье! Но только на один вечер!

Ей хотелось еще разок взглянуть на «сто солнц», но граф достал из сейфа другую шкатулку. Она разочарованно вздохнула, но не удержавшись, спросила:

– Зачем вы возите с собой драгоценности, Алексей Николаевич?

– Это приданое моей покойной жены, как и само имение. Я их отсюда никогда и не увозил. За исключением камня. Что же касается «ста солнц»… Да, этот бриллиант всегда со мной. Но со мной и мои пистолеты.

С этими словами он достал из шкатулки бриллиантовое колье, украшенное огромным сапфиром. Оно и в самом деле было ослепительно, особенно сапфир! Шурочка пришла в восторг и воскликнула:

– Оказывается, я обожаю драгоценности!

– Как и всякая женщина. Я знал, что вам понравится, однако же долго пришлось вас уговаривать, Александра Васильевна. Я полагаю, вам к лицу именно сапфиры.