Читать книгу - "Вредная привычка жить - Юлия Климова"

– Значит, так, раз думать буду я, то план будет такой. Альжбетку посвящаем во все и берем в долю, нечего жмотиться, нам и по миллиону хватит. За Потугиными надо наблюдать по мере возможности. Кстати, что это мы заранее делим деньги, их еще найти надо, и это – основная наша задача.

– А где мы их искать будем?

– Это, конечно, вопрос не из легких… Еще не надо забывать, что есть некто, желающий тоже наложить лапу на эти денежки…

– На наши денежки! – вскипела Солька. – Я подчеркиваю, на наши денежки!

– Хорошо, пусть будет так, и получается, что мы в осаде: здесь Потугины, на работе – мистер или миссис Икс. Обложили нас со всех сторон.

– А ты думаешь, твоего начальника могла женщина убить?

– Откуда мне знать, в потасовке все может случиться: можно головой об стол удариться – и привет. Особой физической силы не требуется… Мы же не знаем подробностей.

– Подобный шантаж – все же не женских рук дело, – засомневалась Солька.

– Да, больше на мужчину смахивает, но, с другой стороны, взять вот Зинку: может, она специально заманивает мужиков в кладовки на пьянках, а может, соучастница… поди разберись…

– Интересно, что именно обо всем этом знают Потугины?

Я допила чай, поставила кружку на подоконник и вздохнула.

– Думаю, они все знают, только в общих чертах: что есть куча денег, которая плохо лежит. Также они уверены, что Селезнев убил их родственничка, потому что не захотел делиться, и теперь под это дело они наверняка алчут получить свою кучу наличных. Если мы действительно хотим заиметь эти деньги, мы должны быть хитрыми и осторожными: у нас слишком много конкурентов.

– Эти деньги будут нашими! – решительно сказала Солька.

– У нас есть преимущество: никто не знает, что мы знаем… Но тот, кто шантажировал Селезнева, имеет такое же преимущество, и мы должны узнать, кто это.

– Как это можно выяснить? – заерзала Солька.

– Пока не знаю, – задумалась я, – по идее, этот человек не хотел убивать Валентина Петровича, он хотел только запугать его, но в чем-то не рассчитал. Увидев своего начальника мертвым, он убежал и наверняка только потом вспомнил, что кассета осталась под столом: видно, во время драки она затерялась.

– Значит, он должен был вернуться и все осмотреть, ты вспомни…

– Да ты знаешь, сколько народу набежало на мой крик? В кабинете побывало человек двадцать, кто-то из них, может, и искал кассету, но я-то не обращала внимания на них… а надо было обратить…

– А ты хорошенько подумай, не торопись, может, кто-нибудь вещи какие-то трогал, перекладывал что-то?

Я напрягла все свои воспаленные извилины, но ничего подозрительного не вспомнила. Да и не сидела я сторожем подле трупа своего начальника и больше половины просто не видела.

– Скоро станет понятно, что милиция никакой кассеты не находила. Солька, ты как думаешь, этот загадочный мистер Икс не подумает на меня… того?..

– Вполне возможно, – почесала Солька в затылке.

– Ты знаешь, мне кажется, на сегодня хватит: больше не хочу ни о чем думать и ничего знать. Сейчас приму ванну – и спать, пусть все рассасывается постепенно.

– Вот и правильно, отдохни, и пусть тебе приснятся наши миллионы, – сказала Солька, направляясь к двери и потирая свои алчные ручки. – А что бы ты на эти деньги купила в первую очередь? – крикнула Солька из коридора.

– Огромный градусник.

– Зачем?

– Я бы мерила температуру океанам…

– У нас будут эти деньги, вот увидишь, – твердо сказала Солька.

Мне кажется, она была в такой эйфории, что даже не понимала, что такие деньги так просто не достаются и что, возможно, впереди нас ждет множество весьма непростых ситуаций…

На работу я опоздала. А зачем напрягаться, когда начальника у меня больше нет? Любовь Григорьевна не в счет, она влюблена, а значит, неопасна, к тому же я теперь знаю о ее темных делишках с левыми денежками и всегда могу посадить ее за решетку… Интересно, если я так пошучу, она оценит?

Мой рабочий стол – это МОЙ РАБОЧИЙ СТОЛ… И когда я увидела портрет Селезнева в рамке с черным бантом около своего компьютера, я остолбенела. Нет, ну я все понимаю, горе-то какое, без кормильца остались и так далее, я вот сегодня даже не накрасилась по причине соблюдения траура, но к чему этот монумент именно на моем столе? Я стукнула в дверь директрисы.

– Войдите.

– Доброе утро, Любовь Григорьевна, как спалось? Вижу, плохо, – заговорила я, не давая опомниться тонюсеньким очкам. – А скажите мне, на кой черт на мой стол поставили портрет усопшего? Вы что, хотите, чтобы моя работоспособность понизилась или чтобы мне снились кошмары?

– Аня, а куда еще его ставить?

– А зачем это вообще куда-то ставить?

– Так положено, и к тому же Галина Ивановна рано утром приехала, лица на ней нет, пусть видит, что мы скорбим вместе с ней.

– Жена, что ли?

– Да, бедняжка, каково это – мужа потерять…

– Не знаю, не теряла, – ответила я, – вообще бы мне хотелось всех этих мужей самой пережить.

Любовь Григорьевна достала платок и стала вытирать покатившиеся по щекам слезы.

– Не плачьте, недолго сиротами будете, сейчас супруга от горя отойдет – и станет нами руководить, вот тогда и наплачетесь.

– Она не будет этим заниматься, ей это ни к чему, у нее совсем иной образ жизни – салоны, ателье, театры… Она далека от всего этого, да и образования у нее вроде бы никакого нет.

– Ничего, выйдет еще за кого-нибудь замуж и передаст ему бразды правления.

– Ты мне совсем не даешь ничего сказать, – убирая платок, всхлипнула Любовь Григорьевна, – начальник у нас уже есть, в кабинете вон сидит…

– Что?

– Галина Ивановна так расстроена, говорит, ничего мне этого больше не надо, фирму брату своему продам.

– Ну и?

– Так вот, теперь ее брат в кабинете Валентина Петровича и сидит, документы позже оформят…

– То есть, пока я тут с вами болтаю, там уже новый начальник зеленого чаю хочет?

Любовь Григорьевна с сочувствием посмотрела на меня, поправила челку и сказала:

– Ты только с ним поаккуратней, я его совсем не знаю, но взгляд у него… Ты уж язык свой попридержи.

– Я пошла на разведку, – сказала я и вышла в приемную.

Поднос, подносик, где ты… Так вот он, пыльный, зараза! Я подошла к окну и протерла его занавеской. Теперь: чай, вода, чайник, кнопка, заварка… Мастерство – его не пропьешь.

Через минуту на подносе стояла кружка, наполненная зеленым чаем.

Я подошла к двери своего начальника и толкнула ее ногой…