Читать книгу - "Лесь - Иоанна Хмелевская"

Придя в себя, машинист решил, что ни за какие сокровища мира не будет продолжать гнаться пешком, но ему в голову вдруг пришла мысль, что если тот распадающийся кретин и дальше будет бежать по шпалам, то выгоднее всего догонять его с помощью поезда. Поэтому он повернул назад, к тепловозу.

Хоть он и очень торопился, расстояние, которое образовалось между ним и тепловозом в результате погони, позволило Янушу и Каролеку произвести все перемещения под вагонами без опаски. В момент, когда поезд тронулся, вся четверка неудавшихся преступников, сосредоточившаяся вокруг машины, находилась в наивысшей точке горячего спора.

– Ну так что из того, что он трогается, ты, олух, ты, темная масса из провинции, – горячился доведенный до последнего предела Стефан. – Через минуту здесь будет дрезина с милицией! Вон отсюда! Садиться и драпать!!!

– Как же драпать, куда бежать, если того кретина нет! – нервничал Януш.

– Слушайте, может, он побежал к Влодеку? – беспокоился Каролек.

– Если он побежал к Влодеку, а мы стоим здесь как стадо баранов, то я ему покажу!…

– Успокойся! – крикнула Барбара, выведенная из себя еще и плачевным состоянием ее верхней одежды, неприспособленной для прогулок по грязи. – Мы успеем убежать, если что-нибудь услышим! Дрезина ведь за нами не будет ехать!

– Пусть кто-нибудь пробежится по этому чертовому пути, может быть, эта ошибка природы где-нибудь там болтается!

– Иди ты… – нервно сказал Каролек Янушу. – Я не могу надеть туфли.

– Что, мозоли?

– Нет, грязь…

– Да, удалось нам нападение, нечего сказать!

– Как я теперь бабушке появлюсь на глаза!… – простонал Януш, уходя в темень.

Через четверть часа решено было больше не искать пропавшего Леся и вернуться на машине назад. Все четверо уселись в автомобиль и уехали.

А тем временем Лесь, отвязавшись от погони, понемногу пришел в себя. Он оставил наконец железнодорожную колею и вбежал в заросли с намерением вернуться к ждущему его автомобилю.

Вообще говоря, он чувствовал себя неуютно. В его голове очень туманно возникали сведения о том, как сориентироваться по сторонам света и как найти нужное направление с помощью Полярной звезды. Полярная звезда должна была, по его мнению, находиться на небе и, в поисках ее задрав голову вверх, Лесь влетел в болото, из которого ему удалось выбраться лишь в результате панического страха, ибо он вдруг вспомнил историю об утопившейся в болоте корове. Продолжая движение дальше, он несколько раз падал, попал по пояс в какое-то озерко и полностью утратил чувство направления. Ужасная мысль, что ждущие его на переезде товарищи могут потерять терпение и уехать без него, придавала ему силы и вызывала желание поскорее продраться сквозь заросли и лужи. В результате нечеловеческих усилий он в конце концов ощутил под ногами твердую почву, что несколько его успокоило. Волновало его только то, что он не имел ни малейшего понятия, где он вместе с этим сухим грунтом находится. Он шел вперед наощупь с растущим беспокойством вместе, как вдруг наткнулся на какой-то откос и вылез из кустов на шоссе. Он осмотрелся и, не веря собственным глазам, увидел неподалеку ждущую его машину.

Совершенно непонятным образом он вышел как раз к тому месту, где со своей машиной находился Влодек!

Увидев приближающуюся к нему сгорбленную фигуру, Влодек зажег фары и в их свете узрел Леся. Ему стало плохо. Не потому, что Лесь вышел из зарослей один, тогда как уходил в ночь в компании, а потому, что появившийся на шоссе Лесь представлял собой фигуру, которую невозможно было описать человеческими словами. Влодек потерял дар речи.

Лесь молча влез в машину вместе с полным ассортиментом болотных растений и несколькими небольшими пиявками. Затем вместе с Влодеком они закурили. После длительной паузы Влодеку удалось выдавить из себя что-то напоминающее человеческую речь.

– Где остальные?… – хрипло прошептал он.

– Не знаю, – безнадежно ответил Лесь. – Нас разделили.

– Как это?! Что произошло?!

Лесь посмотрел на него, скривившись как от боли.

– Поезд подъехал не с той стороны, – сказал он с такой грустью и тоской, что Влодека просто парализовало. На мгновение перед его глазами мелькнуло кошмарное видение в виде кровавого месива из любимых друзей, размазанного по рельсам, а потом вдруг, обретя силы, он нажал на педаль газа…

И в этот момент из темноты медленно выкатилась «сирена» Стефана…

Через десять минут на месте непонятного происшествия на железной дороге затормозила дрезина, везущая, кроме работников железной дороги, еще и двух милиционеров. Когда стих производимый ею шум, до ушей пассажиров донесся какой-то необычный звук. Лихорадочные поиски источника этого звука привели к железному ящику, несколько покореженному под колесами поезда. Изнутри ящика раздавался продолжительный металлический неприятный звук…

* * *

Учитывая, что нападение было произведено случайным образом в субботу, на рассвете, в воскресенье, над головой Леся разразилась свирепейшая буря. Буря, может быть, была бы менее свирепой, если бы Лесь при виде целых и невредимых товарищей не начал цитировать поэтические строки.

На угрожающий вопрос Стефана:

– Что ты наделал, болван?! – Он ответил вдохновенно:

– Как бледный лютик всходит на болоте… – И видя направленные на него вытаращенные в безграничном изумлении взгляды товарищей, добавил:

– Как бледный огонек пропадает…

Сравнения, вполне подходящие к данному моменту, остались совершенно неоцененными. Реплики, которые затем были адресованы Лесю его не очень довольными друзьями, совершенно не могут здесь быть приведены…

Целое воскресенье компания приходила в себя и разбиралась в происшедшем в одиночку. В понедельник снова собрались все вместе.

Не было сомнения, что какая-то высшая неблагодарная сила помешала восстановлению справедливости. Мошеннический проект молодых бандитов с Белостока благополучно прибыл на конкурс. Гнаться за ним не было смысла и не было средств. Короче говоря, все пропало.

Стая черных ворон снова влетела в окно. Проблема чести польских архитекторов отодвинулась на задний план, чувство справедливости, попискивая, словно придушенная мышь, быстро умолкло, и снова на передний план выскочила грозящая всем финансовая катастрофа.

Прошедшая неделя решительно ухудшила положение. Охваченный преступными планами коллектив архитекторов перестал считаться с денежными потерями, легкомысленно тратя последние остатки средств, не заботясь о кредите, забыв об игре в тото-лотко, и, в довершение ко всему, забыв о семейных обязанностях. Все они, как один, перестали обращать внимание на своих родных и близких, на претензии с их стороны только отвечали раздражением и, если и были телом с ними, то душой были где-то очень далеко. Семьи почувствовали себя уязвленными.