Читать книгу - "Духи степей. Книга 1. Девятый перстень - Елена Анатольевна Леонова"

Китаем и Монголией. Уникальное место: стык трёх границ, подобного в нашей стране больше нет.

— А более подробно о её статье вы можете рассказать? — с надеждой поинтересовался Филипп.

— Я — нет. Володя, судя по всему, не упомянул, но Соня ездила в Даурию не одна. С ней был один наш коллега. Борис Осипов.

— А он работает у вас ещё? Я бы с ним хотел поговорить.

— Нет. К сожалению, Борис погиб в тот же год, что и Соня.

— А что случилось?

— Самоубийство.

— Боже, — тихо произнёс Филипп.

— Да. Мы были тогда в шоке. Два наших коллеги — и такие трагедии в один год.

— Возможно, близость границы Монголии как-то связана с темой её статьи? — предположил писатель.

— Вероятно, но, повторюсь, деталей я не знаю. Но вы можете поговорить с женой Бориса. Она живёт в Москве. Я дам вам её телефон. Вдруг она что-то знает?

— О, отлично. Буду вам признателен.

Филипп записал телефон супруги Осипова.

— Но вот что я ещё помню: Соня упоминала мыс Рытый. Говорила, что главное находится там. И это очень сакральное место.

— Сакральное место? В каком смысле?

— Не знаю. Вообще, когда она вернулась из той поездки, то была сама не своя, понимаете? Нервной, напряжённой… беспокоилась о чём-то.

— О чём?

— Сложно сказать, — пожала плечами Светлана, — она мне казалась тогда очень задумчивой, но с расспросами я не лезла.

— Ясно. Спасибо вам.

— Пожалуйста, — женщина улыбнулась. — Вы очень похожи на мать, — она погладила Филиппа по руке, — и она вас очень любила.

Писатель проводил Светлану взглядом, пока она шла ко входу в редакцию.

Информация, которую он узнал, была странной. Почему мать вдруг заинтересовалась монголами? И какой областью истории этой народности? Возможно, действительно, близость границы с Монголией натолкнула её на какой-то сюжет? Но что именно она выяснила? И кто тот загадочный источник, поделившийся с ней данными, натолкнувшими мать на исследования? А Даурия и мыс Рытый? Это как с этим связано?

Филипп сел в машину, понимая, что ему предстоит выяснить и ответить себе самому на все возникшие вопросы.

Но сначала надо поговорить с женой Бориса Осипова.

Глава 49. Москва. Вторник. 19:40

На площади Никитских ворот, к которой примыкали Никитский бульвар и Никитская улица, в этот час было многолюдно: летний тёплый вечер располагал к прогулкам по городу. Название площади происходило от Никитских ворот, являвшихся одними из одиннадцати проезжих ворот Белого города, исторической местности Москвы внутри не сохранившихся стен Белого города (а ныне Бульварного кольца), но вне Китай-города и Кремля, включавшей в себя такие районы, как Занеглименье (к северо-западу от Кремля), Кучково поле (центральная часть Москвы между современными Лубянской площадью и Сретенскими воротами) и Кулишки (восточная часть Москвы).

Созвонившись по номеру, который дала Филиппу Светлана, писатель ждал супругу журналиста Осипова.

Женщина появилась со стороны улицы Малая Никитская без опоздания.

На вид ей было за пятьдесят, стройная, среднего роста блондинка в офисном костюме.

— Филипп? — спросила она, подходя к писателю.

— Да. Добрый вечер.

— Ирина.

— Очень приятно.

— Так, что вы хотели узнать о Борисе? По телефону вы сказали, что ваша мать работала вместе с ним? — тон женщины был недружелюбный, скорее даже слегка недовольный.

— Верно. Они писали статью, как я понял, о монголах, и ездили в место под названием «Даурия». Вы что-то знаете об этом?

— А почему вы этим интересуетесь? Десять лет уже прошло, — нахмурившись, спросила Ирина.

— Дело в том, что я нашёл вот эту фотографию, — Филипп протянул женщине снимок, — но не знал, что мама ездила в Забайкальский край. Хочу узнать, над чем она работала. Я был в «АИФ», говорил с её коллегами. Они рассказали, что мама вместе с Борисом писали статью о монголах, но не могу понять: какая связь между Даурией и монголами? И вообще, о чём был материал? Может, вы в курсе?

Ирина отдала Филиппу снимок.

— Зачем ворошить прошлое? Что вам даст эта информация? Ну писали и писали какую-то статью, — женщина достала сигарету и закурила.

— Понимаете, я писатель. И такие истории мне интересны, я…

— А как ваша фамилия? — женщина неожиданно заинтересованно взглянула на собеседника.

— Смирнов. Я хочу…

— Так, вы Филипп Смирнов? — она вдруг радостно улыбнулась.

— Да, — смутившись такой внезапной перемене настроения Ирины, ответил писатель.

— Я работаю корректором и знакома со многими из вашего издательства! Боже, какое совпадение! Несколько лет назад вы приходили к нам, хотели публиковаться, но что-то, видимо, не сложилось, вы перешли в другое издательство, а я видела несколько глав из книги… м-м-м… — она задумалась, вспоминая, — кажется, название связано с лабиринтом?

— Золотой лабиринт.

— Да! Точно!

Филипп не помнил сейчас названия издательств, в которые он отправлял первую рукопись, но совпадение действительно было забавным.

— Очень рада знакомству! — Ирина оживилась и выглядела уже не так негативно настроенной, как несколько минут назад.

— Спасибо.

— Я смотрю, вы сейчас популярны! Поздравляю!

— Да, книги неплохо продаются.

— Так, что вы хотели узнать? Давайте прогуляемся по бульвару, — предложила Светлана, выкидывая окурок.

Они пошли в сторону Тверской улицы.

— Не делился ли ваш муж информацией о статье? Он писал её вместе с моей мамой.

— А как её звали?

— Софья Журавлёва.

— А, да, помню это имя. Хотя это было так давно. Они действительно ездили куда-то в Забайкалье. Но вы же знаете, что Борис скончался?

— Да. Мать тоже.

— Правда? — удивилась Ирина. — Я не знала. А что случилось?

— Автомобильная авария.

— Ясно. Печально.

— Простите за вопрос, но правда ли, что Борис покончил с собой?

— Да. Так говорят.

— То есть?

— Он якобы наглотался каких-то таблеток. Но я в это не верю.

— Почему?

— Он был не таким человеком. Самоубийство не в его духе. Он верил в Бога, ходил в церковь. На работе всё было прекрасно! Зачем совершать такое?

— А полиция не проводила расследование?

Ирина выразительно взглянула на Филиппа.

— Следов борьбы не нашли. Поэтому сказали, что он по собственной воле ушёл из жизни. В деталях не стали разбираться.

— А когда это случилось?

— Сразу как он вернулся из Даурии.

— Понятно.

— Но как странно. Борис и ваша мать… Оба туда ездили, а потом обоих не стало.

— Да… действительно странно, — согласился Филипп. Светлана словно прочитала его мысли. Именно в тот же миг, что она произнесла эти слова, он подумал, что две смерти людей, работавших над одним сюжетом и посещавших вместе Даурию, выглядят подозрительно. Неужели никто не обратил тогда на это внимания?

— Возможно, они увидели что-то в Забайкалье, что на них повлияло, — предположила Ирина.

Писатель тут же вспомнил слова Светланы, что мать