Читать книгу - "Смерть по фэн-шуй - Ирина Комарова"

Я осторожно обошла Долли, повернула направо, за витрину со столовым фарфором, и увидела Кулиничеву. Она сидела за низеньким инкрустированным столиком и раскладывала пасьянс. Карты были по размеру больше обычных игральных, и рисунки были мне незнакомы – до сих пор мне не приходилось видеть гадальную колоду.

Конечно, хорошо, что Татьяна Викторовна сумела призвать на помощь свои духовные возможности и успокоиться, но мне стало не по себе. Хозяйка магазина, отрешенно разглядывающая карты в метре от застреленной продавщицы, – картина по меньшей мере сюрреалистическая.

– Добрый день, – продолжила Кулиничева светскую беседу. – Хотя чего уж в нем доброго? Сами видите… – Тихо звякнув кольцами браслета, она положила очередную карту и добавила, перейдя на таинственный шепот: – Знаете, я уже четвертый раз гадаю. И все четыре раза ей выходит смерть.

Вы бы нашли, что ответить? Я только покачала головой и, снова аккуратно обойдя Долли, вернулась к оставшейся распахнутой двери. Прикрыла ее, повесила табличку «закрыто» и снова подошла к Кулиничевой. Татьяна Викторовна уже собрала карты и теперь тщательно их тасовала.

– Что здесь произошло?

– Понятия не имею. Я пришла, а тут… – Татьяна Викторовна начала новый пасьянс и говорила, неторопливо выкладывая карты. – Знаете, я немного экстрасенс. У меня с утра было такое хорошее настроение, а потом стало как-то не по себе. И я подумала, что стоит заглянуть в магазин, проверить, все ли в порядке? Оказывается, нет.

– Да уж, порядком это назвать…

Я снова вспомнила «сюрприз» который посулил мне Гоша, – может, он тоже экстрасенс? Хотя сомневаюсь, что напарник рассчитывал на такой экстрим. Кстати, о Гошке, пора мне испортить ему настроение.

Я достала сотовый. Напарник ответил не сразу и очень недовольным голосом:

– Ритка, ты что, пять минут без меня обойтись не можешь? Я, между прочим, сейчас твою работу делаю, отчет пишу.

– Давай поменяемся, – предложила я. – Я вернусь в офис дописывать отчет, а ты займешься трупом.

– Черт! – Я услышала грохот, очевидно вскочив из-за стола, Гошка уронил стул. – Кулиничева?!

– Нет, Долли. Лежит здесь, посреди торгового зала. Ее связали, заклеили рот и прострелили голову.

– А Кулиничева?

– Она жива. Раскладывает пасьянс.

После секунды ошеломленного молчания Гоша переспросил:

– Что она делает?

– Раскладывает пасьянс. Ты сам велел ей успокоиться, а у нее, очевидно, такой метод. Между прочим, помогает не хуже транквилизаторов – судя по виду, твоей Танечке уже на все наплевать.

– Черт побери. Ладно, оставайся там, сейчас я приеду.

Не дожидаясь моего ответа, он отключился.

С минуту я смотрела, как Татьяна Викторовна в каком-то сложном порядке перекладывает на столе карты – пасьянс был мне незнаком. Звон, сопровождающий плавные движения ее рук, в данной ситуации казался не просто неуместным – почти оскорбительным. Но если я сейчас предложу клиентке, из уважения к покойной, снять все побрякушки, вряд ли она меня поймет. Кулиничеву лучше сейчас не трогать, а то еще сорвется, не дай бог, опять в истерику.

Я вернулась к Долли. Снова внимательно осмотрела ее: широкий скотч прилеплен криво, словно женщина пыталась увернуться, и узлы веревки завязаны небрежно.

– Полиция скоро будет? – громко спросила я.

– Полиция? – В голосе Татьяны Викторовны звучало откровенное недоумение.

Я снова обогнула витрину с фарфором – клиентка наконец отвлеклась от пасьянса и смотрела на меня, хлопая глазами.

– Именно. Вы в полицию когда позвонили? Так же как и нам, полчаса назад?

– Понимаете, я как-то не подумала… – Кулиничева пожала плечами и снова уставилась на колоду, которую держала в руках. – Правда, мне казалось, – очередная карта легла на стол, – казалось, будто я что-то упустила…

– Упустила? Ну знаете! – Я снова схватилась за телефон.

При нашей работе просто необходимо иметь обширные связи в полиции. Это бывает полезно в самых разных случаях – например, когда группа, вызванная на убийство, обнаруживает в квартире вместо трупа вас, желательно, чтобы в этой группе имелись люди, которые могут засвидетельствовать вашу благонадежность и законопослушность. Или взять нынешнюю актуальную, так сказать, ситуацию. Я могу позвонить не безликому дежурному по телефону 02, а конкретному Володе Стрешневу. И не нужно долго объяснять, кто я такая и как оказалась на месте преступления, Володя понимает все с полуслова. Правда, он моим звонкам по такому поводу совсем не радуется. Я бы даже сказала, наоборот, каждый раз, когда я вызываю его группу на убийство, Стрешнев воспринимает это как выпад, направленный против него лично. Вот и сейчас, не успела я поздороваться, Володя начал возмущаться:

– Ритка, ты мне надоела! Ты же не человек, а Терминатор какой-то, куда не ступишь, сразу трупы пачками валятся!

– Можно подумать, я тебе всегда только по поводу трупов звоню, – немного обиделась я. Хотя на самом деле Стрешнев прав – мы в хороших отношениях, но встречаемся обычно по делам служебным, а служебные дела… ну, вы сами понимаете.

– А что, разве нет? – сварливо ответил Володя. – Или ты сейчас звонишь, чтобы пригласить меня на чай с вареньем? И никакого трупа в пределах видимости нет?

– Вообще-то есть, – вынуждена была признать я. – Женщину застрелили. Это продавщица из магазина «Жизнь по фэн-шуй», улица Чернышевского, дом двадцать.

– «Жизнь по фэн-шуй», – повторил Володя и уточнил деловито: – Это ты ее застрелила?

– Я обязана отвечать на дурацкие вопросы? – ледяным тоном осведомилась я.

– Ты обязана отвечать на все вопросы правоохранительных органов и оказывать полное содействие в проведении следственных мероприятий, – неожиданно весело ответил он. – Ладно, хватит линию занимать. Приеду, тогда поговорим.

Я убрала телефон в сумочку и снова обратилась к клиентке:

– Татьяна Викторовна, полиция скоро будет. А пока расскажите мне, что случилось.

– Не знаю. – Кулиничева провела над столом рукой с зажатой в ней картой в поисках подходящего для нее места. Логика пасьянса, рисунок которого напоминал кривобокого паука, была мне непонятна. – Я пришла, а она… – Татьяна Викторовна положила карту, на которой была схематично изображена женская фигура, взяла из колоды следующую и уставилась на нее. – Минуточку, кажется, сейчас сойдется…

– Вы надеетесь, это что-то изменит? Ладно, сейчас я камеру сниму, посмотрим, как дело было.

Кулиничева не ответила, она сосредоточенно всматривалась в очередную карту.

За стремянкой я идти поленилась. Сапоги у меня почти чистые, а вес поменьше Гошкиного – изящный стульчик, стоящий около кассы, вполне меня выдержит. Я положила на сиденье лист упаковочной бумаги, придвинула стул к стене и влезла на него. Оглянулась на клиентку и попросила: