Читать книгу - "Опасное семейство - Фридрих Незнанский"

Александр Борисович позвонил Лиде в приемную губернатора и попросил ее найти возможность выскочить к нему — он ждал в машине у торца здания администрации. Причем попросил обязательно прихватить с собой сумочку.

Лида вышла, недоумевая, зачем это понадобилось.

Турецкий все объяснил. Он расстелил на заднем сиденье газету и попросил Лиду высыпать на нее все содержимое сумки. Она удивилась, но подчинилась. И все-таки неожиданным для обоих было то, что на дне сумочки они действительно обнаружили «жучок» — темную пластиковую шайбочку на булавке, оставшуюся внутри после того, как на газете оказалась целая куча необходимых мелочей — типичная женская привычка ничего не выбрасывать, никогда не проверять сумку и таскать в ней все, что может пригодиться в самых неожиданных ситуациях.

Турецкий аккуратно достал «жучок» за булавку, повертел его перед глазами и так же осторожно спрятал в пустой спичечный коробок, который сунул в бардачок машины. После этого он вывел Лиду наружу и захлопнул обе дверцы.

— Давай-ка отойдем в сторонку, — сказал ей.

Лида, побледневшая от ужаса, принялась клясться, что она никогда не видела этого предмета. Могла бы и не стараться, поскольку Турецкого интересовало совсем другое. Он стал выяснять, как часто и надолго ли она отлучается со своего рабочего места, где держит сумку — в ящике стола, в шкафу или просто оставляет на вешалке вместе с плащом? Оказалось, по-разному. Да в сумке и нет ничего ценного, за что можно было бы опасаться.

Потом она стала вспоминать про вчерашний день. Кто оставался в приемной во время ее краткого отсутствия, когда ее вызывал к себе Георгий Владимирович или она сама выходила по своим делам — в туалет там либо еще куда-нибудь.

Лида вспоминала и больше всего боялась, что Турецкий ей не поверит, решит, будто это она сама придумала. Но Александру Борисовичу было ясно, что преступник, кем бы он ни был, действовал нагло. Для того чтобы воткнуть микрофон в сумочку, большого труда и умения не требовалось. Надо быть просто уверенным в том, что хозяйка ее обязательно будет общаться с москвичами, значит, появится и информация. А с момента расставания Турецкого с секретаршей губернатора до их новой встречи в конце уже рабочего дня была бездна времени. Так что сунуть микрофон мог любой из подручных того же Киреева. Надо знать только одно — оставался ли кто-то из посторонних в приемной, когда Лида выходила за чем-нибудь?

И она вспомнила. Ну, конечно, когда москвичи ушли, в приемной появился Русиев, личный охранник дочери губернатора. А сама Лида, уходя в кабинет начальства, как раз и сообщила Георгию Владимировичу о приходе Игната. «Очень хорошо, — сказал тот, — зови его, пусть войдет».

— Вот и все, — объясняла Лида. — Но перед тем как спросить про Игната, он меня минуты три молча продержал. Что-то искал в ящике стола, видно, не нашел и махнул рукой. Зачем вызывал? Ведь только и спросил, не пришел ли Игнат. Как будто этого нельзя было сделать по интеркому!

— Скорее всего, он специально тебя вызвал, чтобы дать возможность Игнату забраться в твою сумку. А что тот уже сидит в приемной, он наверняка и сам знал, есть же телефоны. Так что сунуть в твою сумку «закладку» много времени не требовалось. Она у тебя, кстати, где лежала?

— Я точно вспомнила! Сумка висела на спинке стула. А когда я вышла из кабинета, Игнат стоял возле двери, как будто подслушивал. И лицо у него, как всегда, было каменное, противное такое. Он когда смотрит на человека, будто его не видит. А что, выходит, это он?

— Проверим. Он же не в перчатках был, так?

— Какие перчатки?

— Ну вот, значит, когда он открывал сумочку и прикалывал эту шайбу, наверняка оставил отпечатки своих пальцев. Не волнуйся, криминалист разберется.