Читать книгу - "Не все трупы неподвижны - Вадим Россик"

Заимев семью, Франсуа жестоко повелевал домашними: частенько бил Луизу, всячески унижал сыновей, особенно недоразвитого Анибаля, мучил Кассандру. В десять лет девочка сбежала от отца-тирана. Как-то поздно вечером она явилась к Жискару. Его квартира располагается в том же доме на набережной, где бюро. Кассандра стояла перед ним на коленях, заламывая руки, плакала горючими слезами, умоляла старого моряка, чтобы он разрешил ей остаться у него, но потом пришла Луиза и уговорила дочь вернуться домой. Неудачный побег Кассандры мало что изменил в поведении Франсуа. Он продолжал издеваться над девочкой. Постоянно твердил: «Эту рыжую бестию я когда-нибудь утоплю в море!» Вскоре после исчезновения Кассандры, пять лет назад, у Франсуа отнялись ноги. Соседи шептались: «Бог наказал». Франсуа стал набожным, нацепил распятие, перестал стричься и бриться, не выпускал из рук Библию. Забыл своё боевое прошлое, поменял круг общения. Бросил курить, пьянствовать, куролесить. Часто повторял, что раскаивается в излишней строгости к дочери.

Я сообщил Жискару о том, что Кассандра некоторое время находилась в Сете в католическом приюте. Он удивился: «Почему же она меня не навестила? Когда я узнал, что Кассандра нашлась, Франсуа уже переехал в Лурд, поэтому я послал туда племяннице фотографию своего катамарана и пригласил её в гости, покататься по морю, но она не ответила».

В конце нашей беседы я попросил Жискара показать мне какой-нибудь снимок Кассандры. По его указанию Женевьева принесла альбом, и Жискар нашёл несколько фото. Я внимательно их осмотрел. Определённое сходство имелось, но точно определить, один ли и тот же человек рыженький голубоглазый ребёнок на старых фотографиях и девочка-эльф из «Галльского петуха», было невозможно. Из рассказа капитана Камбрэ у меня сложилось впечатление, что маленькая Кассандра была простой, подобно необструганному дереву, провинциальной девчонкой. Робкая, несчастная Кассандра-плакса из Сета ничем не походила на самонадеянную Кассандру — хитрую лгунью из Лурда. Но это моё субъективное мнение.

В общем, недоверие к лучезарно улыбающейся девочке-хамелеону у меня растёт. Судя по поведению Кассандры в Сете, она не знала, где живёт её родной дядя. Мы же проходили мимо его бюро. Впрочем, такую забывчивость можно объяснить провалами памяти, полученными в автоаварии. Провалы памяти иногда бывают очень полезны. Но есть и другие подозрительные моменты. Так, Жискар никогда не слышал об алжирском юноше Али. Из семейного фотоальбома Камбрэ кто-то удалил все до единой фотографии Кассандры. Да и из моего фотоаппарата тоже. Француженка Кассандра машинально здоровается и прощается со мной по-немецки. Горячее вино, так называемый глювайн, очень любят в Германии. А может, Кассандра из Лурда вовсе не Кассандра из Сета? Разве в нашей большой реальности нельзя существовать двум Кассандрам? Да запросто! Легко постукиваю пальцами по дивану. На моём тайном языке это означает: «Ну что за чушь может прийти в простреленную телевизором голову? Родители-то обязаны знать свою дочку! Такое правило».

Хорошо было бы знать, у кого из обитателей «Галльского петуха» есть алиби на то время, когда на меня напали. Ведь преступник всегда заботится об убедительном алиби. Оставленная на столе записка ни о чём не свидетельствует. Такую записку в телеграфном стиле может написать любой, у кого есть под рукой немецкий словарь. Я уверенно констатирую лишь тот факт, что в моём номере кто-то побывал, бегло его осмотрел, стёр все снимки в фотоаппарате, но ничего не взял.

За окном уже пламенеет закат, когда в очередной раз появляется Кассандра, чтобы узнать о моём самочувствии.

— Как ты, милый?

— Выздоравливаю. А что сегодня на ужин?

Девушка весело смеётся:

— Если мужчина начинает интересоваться кормёжкой, значит, он и вправду выздоравливает, нет?

— В России говорят: «Сначала мужика нужно напоить-накормить, потом в баню сводить и спать уложить».

— Да ну тебя! — прелестно розовеет от смущения девочка-эльф. — И почему все мужчины помешаны на сексе?

— Не все, а только сытые.

— О’кей, мужчина. Сегодня на ужин суп, макароны с сыром и помидорами. Советую попробовать макароны. Луиза их очень вкусно готовит.

— Ты знаешь Пауля Гутентага из Пирмазенса? — неожиданно задаю я вопрос, который мне не даёт покоя весь день.

На меня смотрят безмятежные голубые глаза.

— Никогда не слышала. Кто это?

Однако я заметил, что Кассандру качнуло.

— Что такое Пирмазенс? Где он находится?

— Это небольшой город в Германии. На границе с Францией.

— А ты откуда знаешь? Ты там была?

— Нет. Точнее, была однажды. Проездом, — путано отвечает Кассандра. Эта тема ей явно неприятна. Ну и ладно.

Пока я думаю, о чём бы ещё спросить нахмурившуюся златовласку, в коридоре раздаётся тревожный призыв тётки Шарлотты: «Кассандра, детка, поднимись скорее ко мне!» На память невольно приходят строфы Брюсова: «И я со скал Архипелага заслышал зов истлевших лир»[9]. Кассандре срочно нужно идти на зов истлевших лир тётки Шарлотты. Вдруг Стичи опять сбежала? Прощаемся до ужина, и я снова остаюсь один на диване перед телевизором. Мне нужна помощь. Долго перебираю в своей дважды просверленной голове всех знакомых, наконец, решаю позвонить Харуну. Харун родом из Афганистана. Невысокий, стройный, горбоносый, с курчавой бородкой. Он закончил Лейденский университет в Нидерландах, стал журналистом и сейчас работает в европейских изданиях, свободно владеет несколькими языками. Харун живет в Германии, в симпатичном домике в симпатичной деревеньке, пардон, городке — считается, что в Германии деревень нет, — с симпатичной женой Амрой и симпатичными детьми: мальчиком и девочкой. Мне бы не хотелось его впутывать в это дурно пахнущее дело с пропавшим покойником, но других вариантов я не вижу. Ищу глазами свой мобильник. Куда же ты спрятался от папочки, мой неуловимый Джо? Паршивец вечно гудит не вовремя, а когда понадобится, его не сыскать. Вспоминаю, что вчера вечером я положил мобильник под подушку. Ага, вот он где! Достаю, звоню Харуну. Слышу памятный мне лёгкий акцент.

— Халло!

— Халло!

Харун рад моему звонку. Согласно восточному этикету, он обстоятельно расспрашивает меня о моём здоровье, здоровье всех моих родных, моих друзей, наших общих знакомых… Машалла! Я и не подозревал, как много людей соединяет нас друг с другом.

Когда перекличка закончена, посвящаю Харуна в свои заботы.

— Очень любопытно. Даже захватывающе! Чем я могу вам помочь, уважаемый герр Росс?

— Попробуй поискать в Интернете сведения о всех персонажах этой истории. Пускай Всемирная паутина поделится своими богатыми знаниями.

— О’кей! Сейчас же займусь этим. Как только что-нибудь узнаю, немедленно вам позвоню.

Я диктую Харуну имена, он записывает. Потом прощается:

— Чюсс! Да не оскудеет ваш стол, уважаемый герр Росс!