Читать книгу - "Богиня для интима - Марина Серова"

— Остановите этих женщин! Они убийцы.

Мой призыв был услышан. Курсантики начали раздвигать руки в стороны, чтобы не пропустить дальше женщин. Те тоже поняли, что им здесь не пройти, а потому сразу притормозили и стали оглядываться. Впереди были курсанты, позади я, справа стена здания, слева оживленная трасса. Последняя явно показалась дамочкам наименее безобидным препятствием, и потому они решительно метнулись в сторону дороги, замахав руками. Первый автомобиль пронесся мимо, а вот второй остановился.

Резко завизжали тормоза, стукнула дверца, и автомобиль скрылся за поворотом.

Дальнейшие поиски подруг не увенчались успехом. Я исколесила весь парк, ближайшие окрестности, даже подкупила человека в гостинице, чтоб он сообщил мне на сотовый об их возвращении. Промокла и промерзла до нитки. Все было бесполезно.

«Дура. И зачем я их только спугнула, теперь-то они уж точно знают, что я рядом, и постараются действовать осторожнее, а может, и вовсе все отменят, а у меня и без того нет никаких доказательств их вины. Ну, подумаешь, приехали отдыхать, подумаешь, одна встречается с зэком, а дальше-то что? Вот вам море, солнце и песок. Только не по отдельности, а в общей куче, и все это витает вокруг тебя, поди разберись, что да где. Эхе-хе».

Я устало вздохнула.

Прежде чем вернуться в гостиницу, я решила дойти до конца набережной, то есть до того места, где начиналось городское кладбище, рассчитывая, что хотя бы там застану одну из них или Волкодава. Но и здесь не было ни души.

Поежившись от дождя, холода, близкого расположения кладбища, я решила повернуть назад. И тут мой взгляд упал на берег моря, туда, где заканчивалась узкая тропинка и где морские волны бились о крутой склон.

Я заметила какое-то темное пятно. Его очертания напоминали тело человека.

«Действительно, там кто-то лежит», — уже в следующую минуту решила я.

Превозмогая усталость, холод и страх, я стала медленно спускаться по крутой тропинке вниз. Чем ниже я спускалась и чем ближе подходила к берегу, тем меньше и меньше сомневалась, что у подножия скалы лежит человек. Точнее сказать — женщина. Мои ноги скользили по мокрой поверхности тропинки, с большим трудом мне удавалось удерживать равновесие, зацепившись за край склона или рядом торчащее растение. Мои руки были ободраны в кровь и измазаны липкой грязью.

Наконец тропинка оборвалась прямо у самого края моря. Очередная волна окатила меня холодной порцией соленой воды. Я зажмурила глаза. Разбившись о берег на мелкие брызги, волна откатилась назад, а я наклонилась над телом и ахнула. Передо мной лежала Оксана. Я взяла ее руку. Пульс не прощупывался. Женщина была мертва. Ее подруги-парикмахерши рядом не было.

«Да и не могло быть, — догадалась я. — Ведь это ее рук дело».

Достав трясущимися руками свой сотовый, я с трудом набрала нужный номер и объяснила оператору, куда выслать бригаду медицинской помощи и милицию.

«Скорая», в которой, в сущности, необходимости уже не было, прибыла через семь минут. Оксану осмотрели прямо на месте и, подтвердив мое предположение относительно ее смерти, уложили на носилки и загрузили в машину. Я подошла к дежурному врачу и, показав ему свое липовое ментовское удостоверение, спросила:

— Каково ваше заключение? В результате чего наступила смерть?

— Ну, сердечным приступом тут и не пахнет, — развел руками приятный, но слишком уж угрюмый мужчина в черной кожаной курке и темных брюках. На вид ему было около сорока пяти, и если бы не морщины, покрывавшие равномерными длинными полосами его лоб и переносицу, то об истинном возрасте можно было только догадываться.

Насколько я могла судить, в молодости этот человек был очень красив. Во всяком случае, до сих пор черты его лица хранили прежнее очарование — волевой подбородок, четко очерченные губы, красивые карие глаза, ровные, гладкие брови. В довесок ко всему этому еще и очень густые черные волосы. Эх, не будь я сейчас на работе, не отказалась бы пококетничать с ним.

— Эту женщину убили, — наконец проговорил он, протирая кружевным платком, извлеченным из нагрудного кармана, вспотевший лоб. Впрочем, мне и так это было понятно, а потому я поставила вопрос по-другому:

— Каким образом? Я не заметила огнестрельных или колотых ран.

— Ее ударили в солнечное сплетение, — пояснил врач. — Сердце красавицы слабо оказалось, вот и уснула она вечным сном…

— Как вам не стыдно паясничать, — неожиданно сорвалась я.

— Паясничать? — мужчина усмехнулся. — А при нашей работе по-другому нельзя, иначе свихнешься. Шутка ли, каждый день такие вот милые трупики собирать. А им бы, между прочим, еще жить да жить и детей рожать.

Я кивнула и отошла в сторону. Дождавшись, когда «Скорая» уедет, попыталась разогнать собравшихся зевак и стала ждать прибытия милиции. Я понимала, что в гостиницу Людмила, скорее всего, не вернется, а, значит, спрячется где-нибудь со своим дружком-беглецом. А в незнакомом городе мне их ни за что не найти. Как ни крути, а без чужой помощи не обойтись.

Менты прибыли гораздо позже, чем следовало. Из машины вывалило несколько здоровенных лбов в форме, и все они растерянно заозирались по сторонам, ища, где тут, собственно, случилось смертоубийство. Я направилась к ним навстречу. Подойдя, представилась и пояснила, что тело убитой уже забрали, так как из-за надвигающейся бури находиться здесь вообще опасно.

— Как забрали? Почему забрали? — завозмущался было один из прибывших, мужчина лет тридцати трех. Он выглядел довольно рослым, имел приятные черты лица, округлый, немного женский подбородок, маленький нос-картошку и узкие губы. Небольшие глаза казались все время прищуренными. Он казался человеком решительным, но не любящим лишних слов. Всем своим видом мужчина источал уверенность и словно чувствовал свое превосходство над окружающими. Такое поведение слегка отталкивало и невольно вызывало подозрение в том, что этот человек с легкостью мог быть нечестным и говорить лишь то, что ему выгодно.

— Вас слишком долго не было, — заметила я.

— Это упрек? — зыркнул в мою сторону мент.

— Считайте как вам угодно. Но если нужно, я могу показать место, где все произошло. Все следы, правда, уже смыты, — я поправила воротник. Говорить становилось все сложнее и сложнее. Ветер и дождь усиливались, и видимость уже была почти нулевой. — Я нашла ее вон там, — я указала рукой в тучу песка и пыли, висящую над берегом.

— Давайте пройдемте в машину, я вас плохо слышу, — предложил мент, и я согласилась.

Милиционеры торопливо погрузились в «уазик», где просто меня засыпали вопросами. Я молча выслушала их, а потом спросила:

— Может, я просто перескажу все, что знаю? А дальше уж вы сами решите, что и как вам делать.

Возражений не последовало, и я ознакомила их с историей своего расследования. Мужчины слушали завороженно, словно сказку, особенно когда я рассказывала о захвате поезда и последующей встрече с этим заключенным. Когда же мое повествование подошло к концу, один из них даже качнул головой, сказав: