Читать книгу - "Западня Данте - Арно Делаланд"

Сначала Пьетро направился к Сан-Марко, на Пьяццетту, откуда, в двух шагах от Брольо, где он встречался с Кампьони, открывался вид на акваторию лагуны, Сан-Джор-джо Маджоре и Джудекку. С одной стороны Пьяццетта граничила с Дворцом дожей и библиотекой Сан-Марко — с другой. В этом здании, построенном двести лет назад Сансовино, хранилось одно из лучших собраний Европы, насчитывающее не меньше пятисот тысяч томов. Пьетро обратился к служащему, некоему Уго Пиппино, который и подсказал, какого рода произведение ему нужно. И уж конечно, в библиотеке имелась интересовавшая Виравольту книга. Но Пиппино порекомендовал другое собрание, частное, более «специализированное»: коллекцию Викарио, находившуюся в квартале Канареджо. Выйдя из библиотеки, Пьетро на мгновение остановился у Кампанилы[18], где его поджидал слуга. Виравольта надел на себя плащ, стоя под символом Светлейшей — крылатым львом, величественным и могучим, словно возвышающимся над городом.

Но, шагая вдоль Мерчерии, Пьетро вдруг замер на месте, словно налетел на стенку.

Он столкнулся нос к носу с видением.

Она тоже остановилась, застыв на углу улицы.

Пьетро почувствовал, как ускоряется его пульс. Захваченная врасплох, Анна Сантамария побледнела, но не шелохнулась. Ладонь в перчатке сжала ручку зонтика. Анна стояла в двадцати метрах от него. Между ними шли люди, толкали их — но ни Пьетро, ни Анна не могли шевельнуться, словно окаменев. Казалось, этот миг длился вечность, настолько неожиданной оказалась встреча. Пьетро глядел на нее, и ощущение, что над ним довлеет таинственный рок, вновь возникло. На Анне было белое платье с украшенными воланами рукавами и пояс цвета морской волны. Пьетро мгновенно узнал ее точеную фигурку, глаза лани с длинными ресницами, словно чуть влажные от испарений лагуны, парик с тщательно уложенными завитушками, белую шею с видневшейся из-под небесно-голубого платка сапфировой подвеской, еще больше подчеркивавшей красоту ее груди. Анна Сантамария, прикрыв рот ладонью, тоже смотрела на него во все глаза. Как она красива, бог мой! Здесь, на углу Мерчерии, на этой мощеной улице, освещенной витринами лавок. Черная Вдова — прозвище столь же несправедливое, сколь и неподобающее: по правде говоря, ведь если она и представляла опасность, то восхитительную, и причиняемые ею муки были чудесны. Пьетро все отдал бы ради того, чтобы она и впрямь оказалась вдовой, избавившись от Оттавио, этого ее муженька-сенатора. А, кстати, где он сам? Наверняка где-то прячется, затаившись в тени, ревнивец, проявивший несказанную прыть, дабы разлучить Пьетро с его истинной любовью. А она, значит, все это время была здесь, в Венеции, а вовсе не на материке! Ее вовсе не заперли в каком-то жутком монастыре, не отослали к старой дальней родственнице и не заточили на Богом забытой вилле в пригороде. Она здесь — во всяком случае, сейчас — она здесь!

Неужели Оттавио все еще полагает, что Виравольта по-прежнему гниет в тюрьме? И поэтому разрешил своей жене покинуть убежище?

Анна Сантамария.

Любовники пожирали друг друга глазами, изумленные и не способные двинуться друг к другу. Запрет, тюрьма, страх в мгновение ока воскресить осуждаемую всеми связь — вот что их останавливало. Но именно в эти мгновения их поведение и неразрывная связь друг с другом не могли никого обмануть.

Обмен взглядами длился долго, затем Анна достала веер и опустила глаза. Щечки ее заалели, и она отвернулась. Пьетро все понял. Ее только что нагнали две фрейлины. К счастью, Черную Орхидею они не заметили. Виравольта мгновенно спрятался под навесом одной из лавочек, а Анна исчезла за поворотом.

Он чувствовал, что ей хотелось бросить на него последний взгляд, ощутил это по легкому движению шеи, свойственному только ей одной при повороте головы.

Анна исчезла с его глаз так же быстро, как появилась.

Пьетро еще довольно долго стоял на месте.

«Она здесь. В Венеции».

Ему хотелось кинуться за ней. Чистое безумие. Не только из-за неприкрытых угроз со стороны дожа или Эмилио Виндикати, но и из-за страха подвергнуть ее опасности. Ну и что ему теперь делать? Как быть, раз она здесь — так далеко и одновременно так близко? Ему потребовалась вся сила воли, чтобы остаться на месте. Пьетро даже не знал, где она живет. Может, Оттавио привез ее в город на денек-другой?.. Виравольта возбужденно размышлял, пощелкивая пальцами. Ну как бы то ни было, сознание, что она где-то рядом и вроде бы в полном здравии, уже согревало ему сердце.

Да. Знать это — большое облегчение.

Пьетро улыбнулся, но в горле стоял ком, и он не сразу пришел в себя.

«Ладно. Всему свое время».

И, быстро зашагав к Канареджо, он подумал: «Она здесь! Она здесь… И знает, что я на воле!»

Полчаса спустя, более или менее оправившись от неожиданного шока, Пьетро с помощью своего пропуска проник в недра частной коллекции Викарио.

Требовалось снова сосредоточиться и заняться расследованием.

В библиотеке Викарио, по словам ее владельца, патриция Большого совета, хранилось сорок тысяч рукописей, размещенных на двух этажах и демонстрирующих интеллектуальное и художественное разнообразие, которое знавала Венеция несколько десятилетий назад. В золотой век художественные течения расцвели пышным цветом, во многом благодаря влиянию гуманизма университета Падуи и школы Риальто, где обучали Аристотелевой философии и логике. Печатные мастерские, в том числе печатня Альдо Мануцио, превратили город в один из крупнейших мировых центров книгопечатания. В академии[19]Алдина толклись коллекционировавшие манускрипты историки и хроникеры, говорившие по-гречески и писавшие по-латыни, переписывавшиеся со всеми европейскими гуманистами и образовывавшие кружки эрудитов. Но, как и сказал Уго Пиппино, у коллекции Викарио имелись свои особенности.

Библиотека впечатляла. Высокие потолки, полки из темного резного дерева, лестницы возле многочисленных стеллажей. Корешки книг, коричневые, зеленые, золотые или красные, тянулись нескончаемой лентой по стенам. На двух этажах, принадлежавших семейству Викарио, находилось по четыре комнаты, и изначально доступ сюда имели только члены семьи и друзья. В центре каждой комнаты стоял стол, за которым можно было с удобствами читать и заниматься.

Не имеющее балкона окно в глубине выходило на каналы Канареджо. На паркет через витраж в потолке падали лучи света.

Библиотека Викарио прославилась избранностью и специфичностью хранящихся в ней сокровищ. Андреа Викарио, помешанный на оккультизме и эзотерике, собрал здесь все мыслимые и немыслимые книги по этой тематике, изданные на итальянском, латыни, греческом и прочих европейских языках. Мрачные трактаты из Трансильвании, жуткие повествования Средневековья и эпохи Возрождения, сборники скабрезных сказок, сатанинские книги, очерки по астрологии, нумерологии и гаданию на картах. С последними Пьетро был знаком, поскольку практиковал с некоторой долей шарлатанства разные виды гадания. Короче, от коллекции Викарио разило серой.