Читать книгу - "Серийный любовник - Алексей Макеев"

– Египетская сила! – вторил ему Доброхот.

– Ну ни хрена себе! Вот вам и корова! – подвел черту Мальчик. – Эх, сидеть мне не пересидеть!

Зрелище, представшее бригаде Кирика, оказалось и правда не для слабонервных. В центре полупустого контейнера, заваленного по краям домашним скарбом вроде допотопных столов и комодов, стояла ножная швейная машинка фирмы «Зингер». Возле нее, запутавшись волосами в колесе ножного привода, лежала молодая женщина. По странной иронии судьбы, лицо ее хранило безмятежность, тогда как все тело раздулось до невероятных размеров, а кожа, по всей видимости, кое-где уже начала лопаться, изливая на дощатый пол контейнера зловонную жижу. Рой зеленых мух, потревоженный внезапным вторжением людей, взвился к потолку, не оставляя сомнений в том, что женщина мертва.

– Суши весла, отстрелялись, – прервал тягостное молчание Дядько Кирик и добавил, ни к кому не обращаясь: – Трындец нам, на этот раз точно все по этапу пойдем.

«Пежо» полковника полиции Льва Гурова пробиралось сквозь плотный ряд московских пробок, прокладывая путь до Ярославского вокзала. Автомобили выстроились в четыре ряда и двигались черепашьим шагом, не оставляя ни малейшего шанса на маневры. Напарник Гурова, полковник Стас Крячко, развалился на заднем сиденье и беззастенчиво храпел. Будь на то воля Гурова, он ни за что не выбрался бы на оживленную трассу в час, когда уставшие после долгого рабочего дня москвичи общей массой пытаются добраться до дома. Он бы выждал пару часов, все равно в итоге добраться до вокзала удастся лишь к десяти, так хоть в пробках торчать не пришлось бы. Но нет, генерал Орлов, заправляющий уголовным розыском на Петровке, сегодня оказался в ударе. Он не пожелал слушать доводы Гурова насчет пустой траты времени и нецелесообразности спешки, не проявил сочувствия и понимания, а грозно сдвинув брови, хлопнул ладонью по столу и отдал четкий приказ: немедленно начать расследование. Расследование! Громко сказано, особенно с учетом исходных данных. А как приказа ослушаешься? Это в неформальной обстановке генерал Орлов для Гурова и Крячко закадычный друг Петька, а на службе – товарищ генерал, в лучшем случае – Петр Николаевич. Погоны – дело серьезное, а если они на порядок круче твоих, то тут уж не до пререканий.

Да Гуров и не особо рвался пререкаться. Дело, ради которого Орлов вызвал их в свой кабинет буквально на последней минуте рабочего дня, к спорам не располагало. Проблема возникла у коллег из Владивостока, но косвенно касалась и столичных правоохранителей. По сути, «косяк» шел из Москвы, это понимали как сотрудники уголовной полиции Приморского края, так и здешние полицейские чины. Возраст проблемы только усугублял положение, а тот факт, что начальником управления МВД по Приморскому краю служил бывший однокурсник генерала Орлова, с которым тот до сих пор поддерживал связь, оказался решающим, когда пришло время определяться, кому поручить работу в тандеме со следователем из Владивостока.

Все, что на данный момент было известно полковникам, укладывалось в три короткие фразы. Генерал Орлов не озаботился тем, чтобы представить полный отчет по ситуации. Справедливости ради нужно отметить, что на тот момент он и сам подробностями дела не располагал. В грузовом контейнере обнаружен труп молодой женщины. Ни документов, ни личных вещей при убитой не оказалось. Известно только, что на момент смерти женщина была на шестом месяце беременности. Вот и вся информация.

Семичасовая разница во времени и врожденное чувство такта не позволили генералу Орлову побеспокоить друга в час ночи. Следователь же, капитан полиции Дмитрий Суровцев, которого высокое московское начальство перенаправило в отдел, подведомственный генералу, ничего вразумительного сообщить не смог. То ли погон генеральских засмущался, то ли просто особого рвения к работе не проявлял, но разговора с ним у Орлова не получилось. Оставалось надеяться, что к утру капитан Суровцев соберется с мыслями и представит подробный письменный отчет, как и обещал в разговоре. Конечно, Гуров предпочел бы пообщаться с Суровцевым лично, и сделать это, по его мнению, требовалось прежде, чем предпринимать какие бы то ни было шаги, но к тому времени, когда во Владивостоке начнется официальный рабочий день, в Москве наступит глубокая ночь, а терять семь часов драгоценного времени генерал своим подчиненным категорически запретил.

Вот и тащился автомобиль Гурова по пыльной автодороге в час пик, медленно, но верно приближаясь к Ярославскому вокзалу с неопределенной целью и единственной зацепкой в виде документации по отгрузке грузового контейнера, в одночасье превратившейся из банальной бюрократической бумажонки в наиценнейшую улику. Еще сидя в кабинете Орлова, Гуров поинтересовался, почему приморские следаки попросту не обратились с запросом к руководству железной дороги? Получить интересующую информацию из первых рук – чем плоха идея? То, что сейчас предстояло выяснить полковнику, запросто можно было сделать и дистанционно.

На это заявление Орлов никак не отреагировал. Проигнорировал слова Гурова, и все тут, будто и не было вопроса. Поняв, что вступать в дискуссию насчет продуктивности деятельности приморской полиции Орлов не в настроении, больше этот вопрос Лев не поднимал. Не сделали запрос и не сделали. Может, посчитали, что прямой контакт в этом случае более целесообразен. А ведь все, что он собирался сделать, – это ознакомиться с документацией по интересующему контейнеру.

Лев не особо четко представлял себе, каким образом все устроено на железной дороге, но полагал, что каждый контейнер имеет целый ряд документов. По логике вещей, в сопроводительных документах должны указывать все, начиная с фамилии отправителя и его паспортных данных и заканчивая именем получателя, включая и адрес доставки. Та же самая документация, по идее, должна была прибыть вместе с контейнером во Владивосток. Так полагал Гуров.

От раздражающих мыслей его отвлек громкий вопль. За мгновение до этого Крячко заворочался на заднем сиденье, затем резко подскочил, ударившись при этом головой о заднюю стойку «Пежо», открыл глаза и чертыхнулся.

– Что, Илья Муромец, силушка богатырская спать не дает? – усмехнувшись, проговорил Лев.

– Угадал, полковник, она самая. Так и прет из всех пор, – поддержал шутку Стас.

– А может, приснилось что? – продолжал Лев, которому до смерти надоел однообразный пейзаж за окном, состоящий из пыльных автомашин и усталых лиц водителей. – Может, на бой тебя кто вызвал, а ты продул, вот и раскричался от разочарования?

– Не, я не продул. И крик этот чистую победу означает, – хохотнул Крячко. – Считай, идолище поганое я одолел. Наслаждайся свободой, дружище.

Последние слова пришлись как раз на тот момент, когда добрались до перекрестка, после которого тягостная пробка закончила свое существование и автомобиль резко набрал скорость. Совпадение рассмешило обоих. Пару минут в салоне стоял бодрый смех.

– Как думаешь, кокнули девчонку или она сама себя к такой жуткой смерти приговорила? – задал вопрос Крячко после того, как смех утих.

– Пока рано делать предположения. Пообщаемся со следователем, тогда и начнем предполагать, – ответил Гуров.