Читать книгу - "Победитель - Дэвид Бальдаччи"

С опаской следя за Дуэйном, Лу-Энн сняла с себя свое поношенное платье, открывая обнаженное тело. Не увидев со стороны мужчины никаких признаков жизни, она поспешно натянула нижнее белье. В юности ее распускающаяся фигура открыла глаза многим соседским мальчишкам, ускорив их взросление.

Лу-Энн Тайлер, будущая кинозвезда-супермодель. Многие жители округа Рикерсвилл, штат Джорджия, всерьез задумывались о Лу-Энн и награждали ее этим титулом, обремененным самыми высокими ожиданиями. «Она не долго будет жить такой жизнью, это же ясно как божий день», — провозглашали сморщенные толстые местные женщины, заседающие на просторных сгнивших верандах своих домов, и с ними никто не спорил. Красота, которой наградила Лу-Энн природа, непременно принесет ей грандиозный успех. Все местные, не надеясь добиться чего-либо сами, мечтали, что счастье улыбнется ей. Нью-Йорк или, быть может, Лос-Анджелес поманят к себе их Лу-Энн, дайте только срок. Но она до сих пор оставалась здесь, в том самом округе, где прожила всю свою жизнь. Несмотря на то что Лу-Энн только-только рассталась с юностью, ее уже считали полной неудачницей, и это притом, что у нее до сих пор так и не было возможности реализовать хоть какие-то свои планы. Она понимала, что жители городка несказанно удивились бы, узнав, что в ее честолюбивых замыслах не значится лежать голой рядом с очередной голливудской знаменитостью или расхаживать по подиуму в последнем творении всемирно известного модельера. И все же, надевая лифчик, Лу-Энн рассеянно отметила, что носить модные вещи и получать за это десять тысяч долларов в день не так уж и плохо.

Лицо. И тело. Отец нередко высказывался о ее теле. «Пышное», «роскошное» — так он его называл, словно речь шла о каком-то обособленном существе. Скудный умишко, потрясающее тело. Слава богу, дальше слов отец никогда не заходил. Порой Лу-Энн ночами гадала, а что, если отец хочет ее, но ему просто недостает решимости или возможности. Иногда он так смотрел на нее. Изредка Лу-Энн отваживалась погрузиться в самые потаенные глубины подсознания, и тогда она чувствовала, подобно внезапному болезненному уколу иглы, разрозненные обрывки воспоминаний, заставлявшие ее задуматься, что возможность эта на самом деле была. После чего неизменно зябко ежилась и говорила себе, что думать подобные мерзости о мертвом плохо.

Лу-Энн изучила содержимое маленького шкафа. На самом деле у нее было одно-единственное платье, подходящее для данной встречи. С коротким рукавом, темно-синее с белой отделкой по воротнику и подолу. Она вспомнила тот день, когда его купила. Зарплата, целиком выброшенная на ветер. Целых шестьдесят пять долларов! Это случилось два года назад, и с тех пор Лу-Энн больше ни разу не повторяла подобную безумную глупость; больше того, это было последнее купленное ею платье. С тех пор оно немного обносилось, но Лу-Энн отлично поработала иголкой. Нитка искусственного жемчуга — подарок на день рожденья от бывшего воздыхателя — обвила ее длинную шею. Лу-Энн засиделась допоздна, старательно закрашивая растрескавшуюся кожу своих единственных туфель. Туфли были темно-коричневые и не шли к платью, однако других у нее все равно не было. Шлепанцы и кроссовки, два оставшихся варианта, сегодня не подойдут, хотя для того, чтобы идти пешком целую милю до автобусной остановки, Лу-Энн предпочла бы кроссовки. Сегодняшний день может стать началом чего-то нового или по крайней мере другого. Как знать? Быть может, это куда-нибудь приведет — все равно куда. Возможно, их с Лизой унесет туда, где нет дуэйнов и иже с ним.

Глубоко вздохнув, Лу-Энн расстегнула молнию внутреннего кармашка сумочки и аккуратно развернула листок бумаги. Она записала адрес и прочую информацию, полученную по телефону от мужчины, представившегося мистером Джексоном.

Лу-Энн не собиралась отвечать на звонок, проработав смену с полуночи до семи утра официанткой в придорожном кафе. Когда телефон зазвонил, веки ее были словно наглухо запаяны; она сидела на полу на кухне и кормила грудью Лизу. У малышки уже прорезались первые зубки, и потому соски у Лу-Энн горели огнем, но детская смесь слишком дорога, а молоко закончилось. Сначала у Лу-Энн не было никакого желания отвечать на звонок. Работа в кафе на оживленной стоянке у съезда с автострады отнимала все ее время. Лиза сидела в колыбели, надежно спрятанная под стойку. К счастью, девочка уже умела сама держать бутылочку, а управляющий кафе относился к Лу-Энн с симпатией, поэтому закрывал глаза на подобные вещи. Телефонные звонки были большой редкостью. Звонили по большей части Дуэйну его дружки, чтобы пригласить его выпить или разобрать на детали разбитую в аварии машину. Они называли это «заработками на пиво и девочек», часто в глаза Лу-Энн. Нет, так рано приятели Дуэйна звонить не могли. Семь утра — они уже три часа как отсыпаются после очередной попойки.

После третьего звонка рука Лу-Энн сама собой потянулась к телефону и сняла трубку. Мужской голос был профессиональным и четким. Казалось, незнакомец читает по бумажке, и затуманенный сном мозг Лу-Энн рассудил, что он пытается что-то продать ей. Это, должно быть, шутка! У нее нет ни кредитных карточек, ни дорожных чеков, просто немного наличных в пластиковом пакете внутри корзины с грязными подгузниками. Это было единственное место, где Дуэйн ни за что не стал бы искать. Наверное, мистер, вы просто хотите мне что-то продать. Номер кредитной карточки? Ну, я придумаю прямо сейчас. «Виза»? «Мастеркард»? «Американ экспресс»? Платиновая. У меня все есть, по крайней мере в мечтах. Но незнакомец назвал ее по имени и фамилии. А затем упомянул про работу. Он ничего не продавал. На самом деле он предлагал трудоустройство. «Как вы узнали мой номер телефона?» — спросила Лу-Энн. «Эти сведения общедоступны», — ответил мужчина таким убедительным тоном, что она ему поверила. Но у нее уже есть работа, сказала Лу-Энн. Незнакомец поинтересовался, сколько ей платят. Сначала она не хотела отвечать, но затем, открыв глаза и взглянув на Лизу, блаженно сосущую грудь, выложила все начистоту. Почему — она сама не могла сказать. Впоследствии Лу-Энн решила, что она наперед предчувствовала то, что произойдет дальше.

А дальше незнакомец заговорил про деньги.

Сто долларов в день в течение гарантированных двух недель. Лу-Энн быстро сосчитала в уме. Итого, одна тысяча долларов — и очень реальная перспектива дальнейшей работы по таким же расценкам. При этом неполный рабочий день. Мужчина сказал, максимум четыре часа. Это никак не скажется на ее работе в придорожном кафе. Получается, двадцать пять долларов в час. Никто из знакомых Лу-Энн никогда не зарабатывал столько. Подумать только, за целый год это будет двадцать пять тысяч долларов! И это только за полдня, то есть на самом деле ставки будут пятьдесят тысяч долларов в год. Такие огромные деньжищи получают врачи, юристы и кинозвезды, а не бросившая школу женщина с ребенком, живущая в безнадежных тисках нищеты с каким-то типом по имени Дуэйн…

И словно в ответ на ее не высказанные вслух мысли, тот зашевелился и посмотрел на нее налитыми кровью глазами.

— Черт побери, что ты делаешь?

Голос Дуэйна был наполнен растянутыми гласными здешних мест. Лу-Энн показалось, что эти самые слова, произнесенные этим самым голосом, она слышит от самых разных мужчин всю свою жизнь. Вместо ответа она быстро схватила со стола пустую банку из-под пива и жеманно улыбнулась, озорно изгибая брови.