Читать книгу - "Темное прошлое прекрасного принца - Ольга Хмельницкая"

– Васька, колбаски купила? – спросил Василису, втащившую в прихожую большой пакет, безработный муж Петр Петрович, волосы которого были густыми, темными, с легкой проседью на висках и торчали в разные стороны, как у Антошки в старом советском мультике.

– Ага, купила, – кивнула жена, бухгалтер и ответственный работник, и посмотрела на супруга сверху вниз. Она была почти на голову его выше.

– Много? – повеселел Петр Сусанин, обожавший колбасу такой искренней и жаркой любовью, как будто это была юная красотка. Поев колбаски, он становился бодр и весел, словно покурил марихуаны. Особенно Петру нравилось сочетание докторской и пепси-лайт. Петр Петрович принюхался, пытаясь уловить из пакета вожделенный запах.

– Килограмм, – ответила Василиса, – я купила тебе целый килограмм колбасы.

– Ты мой любимый пупсик, – пробормотал Петр. – Ты моя обожаемая крошка. Давай сюда пакет!

Василиса скептически хмыкнула, но пакет отдала. Петр Петрович тут же сунул туда свой нос и глубоко вдохнул. Сусанина подумала о том, что Рем Фильчиков, в которого она влюбилась, так никогда не поступил бы. Он не стал бы совать нос в пакет, потому что хорошо воспитан. И жадно «запихиваться» бутербродом тоже не стал бы. Рем любил эскарго в чесночном соусе и ел их серебряной двузубой вилкой.

– Спасибо, Вася, – с чувством сказал муж, вынырнув из пакета. – Ты все-таки нормальный человек.

И, взяв добычу под мышку, понес ее на кухню. Кухня у Сусаниных была большая, с бордовым кафелем на полу, подвесным потолком и белоснежной мебелью. В углу, на холодильнике, стоял телевизор.

– Звонила Полина, – сообщил Петр Петрович, жуя бутерброд и косясь одним глазом на экран. – От нее ушел муж.

Василиса не сразу поняла, о чем говорит ее супруг.

– Петр, – обратилась она к мужу, – я сколько раз тебя просила не разговаривать со мной с набитым ртом – я же ничего не могу разобрать! Что там с нашей Полиночкой?

– От нее ушел муж! Муж у-ш-е-л! – повторил Сусанин и прощально помахал рукой в воздухе. – Адью! О’ревуар! Переметнулся к ее лучшей подруге Майе. То есть к бывшей лучшей подруге. Теперь наша дочь снова свободна как ветер и готовится Майю убить. Я, как отец и бывший сотрудник правоохранительных органов, выступаю консультантом в этом ее нелегком предприятии.

Воцарилась напряженная тишина. Василиса молчала. Ее муж жевал.

– Ты шутишь? – спросила Сусанина.

– К сожалению, нет. Мы же не хотим, чтобы ее взяли с поличным прямо на месте преступления? Значит, надо ей помочь.

Василиса села на стул и обхватила плечи руками. Ее тонкое интеллигентное лицо с изящным носом, бровями вразлет и высоким красивым лбом в один момент осунулось.

– Что же ты не сообщил, сразу мне не сказал? Давно она звонила? – спросила мужа Василиса Николаевна. – Неужели Рома ушел от нашей Полиночки! Я не могу поверить.

– Ну и что, что не позвонил тебе раньше, – сказал Петр Петрович, засовывая в рот еще один кусок колбасы. – Это разве что-нибудь изменило бы?

Сусанина встала и принялась расхаживать по кухне. Муж следил за ее перемещениями сытым взглядом.

– Но эта Майя, – простонала Василиса Николаевна, – далеко не так красива, как наша девочка!

– Не скажи, – возразил Петр Петрович, – конечно, у нее короткие ноги, прыщи на лице и глаза косят, но она из-за внешности не комплексует, а это самое главное. Ведь мужчина – он же не способен разобраться, красива женщина или нет. Он наблюдает за ней, и если она ведет себя так, как будто хороша собой, он тоже решает, что она… как минимум симпатичная.

– У нее же совсем нет талии и есть лишний вес!

– Ну и что?

– А наша дочь красавица! Умница! С высшим юридическим образованием! А это чучело огородное – кто? Химик?

– Химик. Она еще в школе собиралась поступать на химический факультет университета. Помнишь?

– Смутно, – сказала Василиса и покачала головой с мелкими светлыми кудряшками, перехваченными синей лентой.

– Хе-хе, – хихикнул Сусанин, – я даже знаю, что Майя поступила в вуз только потому, что ее старшая сестра Алена заплатила кому надо большую взятку. Училась-то она средне.

– Да, я пару раз видела ее старшую сестру. Такая высокая круглолицая брюнетка.

– Ага.

– А где сейчас работает Майя?

– В НИИ. Я уже навел справки.

– Зачем? – оторопела Василиса. – Зачем тебе справки?

– Ну как же! – вскричал Петр Петрович, теряя терпение. – Ты что, Васька, не понимаешь? Наша Полина готовит ее убийство, а я не в курсе последних подробностей о том, кого она собирается отправить на тот свет? Я знаю толк в убийствах, Вася. И в расследовании убийств толк тоже знаю.

– А может, – аккуратно начала Василиса, борясь с чувством, что она попала в дурдом, – тебе просто попытаться отговорить нашу дочь от убийства Майи? Ну его, этого ее бывшего мужа! Ну скажи, ну чем он в свое время ей понравился? Рыжий, тощий поэт неопределенных занятий с горящим взором. Я всегда считала, что они не пара. Ну что это такое, когда жена содержит безработного мужа, да еще и стихи его издает за свои деньги? И хорошо, что эта Майя, которая, кстати, мне тоже никогда не нравилась, увела нашего зятя. А Полина, красавица, мужа себе найдет другого. И намного, намного лучше прежнего.

– Полину отговорить невозможно, – покачал головой Петр Петрович. – Она ужасно упрямая, вся в меня. И уж если она решила убить Майю, то обязательно так и сделает. Единственное, что мы можем сделать, это помочь ей, чтобы она при этом не попалась.

Тут у Василисы Николаевны наконец прошел первый шок.

– А что, – медленно начала она, – в уголовном кодексе есть статья, предусматривающая смертную казнь за увод чужого мужа? Вы, отец и дочь, страж порядка и юрист! Вы что, не понимаете, что собираетесь совершить тяжкое преступление?

От волнения Василиса побледнела, и на ее высоком аристократическом лбу появились мелкие капельки пота.

– Вася, – набычился Петр Петрович, – Вася, это ты не понимаешь, а не мы. Дело не в том, что Майя увела у нашей Полины мужа, а в том, что наша дочь доверяла своей подруге! – в его тоне прорезались высокопарные нотки. – А та предала их дружбу! То есть флиртовала с Полинкиным супругом, глазки ему строила, намеки всякие делала. Это удар в спину. И то, что наша дочь собирается убить эту мерзавку, я вполне понимаю и оправдываю, – добавил он с пафосом.

Петр Петрович замолчал и отрезал себе еще колбасы. Тут только Василиса Николаевна услышала, что у нее звонит телефон, но она была настолько потрясена и выбита из колеи, что не стала брать трубку.

По вечерам на Алену обычно накатывала депрессия. Где-то она прочитала, что так происходит со всеми, кто много работает и живет один – днем производственные проблемы отодвигают вопросы личной жизни на второй, а то и на третий план, но вечером, когда человек приходит с работы, ему нужно обязательно окунуться в вихрь домашних забот и вкусить семейного общения. И ничего с этим не поделаешь, потому что человек – животное общественное и даже отчасти стадное. Алена была интровертом, ей нравилось одиночество, но не до такой степени. В результате каждый вечер она засиживалась на работе допоздна, а потом до одури смотрела телевизор и ела зеленый горошек прямо из банки. Если бы на нее было кому смотреть, Ватрушкина так бы не поступала, но смотреть на нее было абсолютно некому, поэтому Алена ходила по дому в застиранной майке цвета пожухлой травы и уныло жевала горошек. В голову ей при этом лезли разные мысли от: «Мной никто не интересуется, потому что я толстая» до: «Одиночество – бич жителей современных мегаполисов».