Читать книгу - "Caprichos. Дело об убийстве Распутина - Рина Хаустова"

Мимо дворца проезжают автомобили, но их шум почти не проникает в столовую, расположенную в полуподвальном этаже дворца и устроенную в части бывшего винного подвала. Стены толсты, и в подвале тихо.

Осмотримся здесь не спеша.

Это место будущего преступления.

Перед нами небольшая комната, которую две полуарки зрительно разделяют на две неравные части, одну большую, другую малую. Хозяин подвала условно именует большую часть гостиной, ту, что поменьше — столовой. В «столовой» находится розового гранита камин, встроенный в стену. Два узких оконца выходят на набережную Мойки примерно на уровне тротуара. Стены и пол облицованы серым камнем. Место производит впечатление укромного и потаенного. В случае нужды в этом подвале можно стрелять, не опасаясь, что выстрел будет услышан на улице.

Помещение подвала, еще несколько дней назад темное и мрачное, усердными стараниями князя Юсупова преображено. Несколько последних дней здесь стояла возня, суетились рабочие. Они протягивали электропроводку, вешали занавеси и ковры, переносили в подвал отобранную хозяином мебель и старинные предметы искусства.

Теперь здесь прибрано.

Старый фонарь цветного стекла освещает комнату сверху, тяжелые занавеси темно-красного штофа опущены, затоплен гранитный камин, дрова в нем задорно трещат, разбрасывая на пол искры. Маленькое помещение похоже на изящную шкатулку.

Из столовой мы выходим через дверь на узкую винтовую лестницу темного дерева, по которой поднимаемся наверх. На первом пролете на узкой площадке мы видим небольшую дверцу. Она выводит на улицу, во внутренний дворик, через который можно выйти на набережную Мойки через длинные железные ворота. Этот потаенный вход в свои личные апартаменты князь распорядился устроить несколько лет назад, чтобы некоторые его гости могли бы приходить к нему, не афишируя своих посещений. Именно этим путем Юсупов собирается провести в свой дворец Григория Распутина нынешней ночью.

Еще один поворот винтовой лестницы — и мы попадаем в небольшой тамбур — многогранник, декорированный искусно исполненными витражами. Из тамбура имеется три выхода: один ведет в подвал, из которого мы только что поднялись, другой — во внутренние апартаменты дворца и личные покои родителей молодого князя, третий — в кабинет самого Юсупова-младшего. В тамбуре есть еще одна дверь — в небольшую глухую нишу. Сегодня, в день убийства, ниша дала приют граммофону. Граммофон установили, повернув раструб в сторону лестницы.

Приоткроем слегка дверь в кабинет. Заглянем… Кабинет как кабинет. Его главное украшение — объемный письменный стол.

Часы в кабинете показывают время — около 11 часов.

Пора! Теперь мы покинем кабинет и снова спустимся в подвал, чтобы не пропустить важную сцену — сцену последних приготовлений к приему знаменитого гостя… ведь, как известно, именно около 11 вечера князь Феликс Юсупов стоял на пороге подвала, отдавая последние распоряжения.

У нас осталось немного времени. Сейчас во дворец начнут съезжаться те, кто вместе с хозяином дворца решились принять участие в убийстве.

И теперь в оставшиеся минуты затишья нам необходимо поближе познакомиться с хозяином дома, поскольку князь Юсупов-младший граф Сумароков-Эльстон — ключевая фигура предстоящей ночи, ключ ко всем ее фантастическим загадкам.

Он не только хозяин дворца, в котором скоро произойдет фантастическое убийство, не только будущий автор книги «Конец Распутина», с помощью которой мы наполняем жизнью давно истлевшую в прошлом ночь.

Князь Юсупов больше, много больше! Он автор плана убийства, который заговорщики возьмутся скоро претворять.

Человек — всегда творец… так он создан. Он оставляет на каждом творении автограф неповторимой индивидуальности, беспрекословный, как отпечаток пальца.

Как по первым звукам, по первым нотам чуткое ухо способно угадать автора музыки, имеющей характерное настроение, неповторимую своеобычность, ту неизгладимую печать, что позволяет сразу и безошибочно назвать имя творца — это Пушкин, это Моцарт… это Достоевский…

…так и страшное, противоестественное деяние, каким является преднамеренное лишение человека жизни, носит неизгладимую печать индивидуальности того, кто это страшное дело замыслил, выносил в глубинах своей души, а затем облек в мертвую плоть и пролитую кровь.

И если есть возможность поближе познакомиться с автором плана убийства, то этой возможностью пренебрегать нельзя.

Да вот и он сам.

МАЛЕНЬКИЙ ФЕЛИКС

Молодой человек небольшого роста замер в позе молодого Наполеона на пороге столовой. Решительно вздернув подбородок, он обнимает взглядом поле предстоящего сражения.

А что?

Неуловимое сходство есть. Четко обрисованный профиль, малый рост… военная форма. Но нет, простите, это не военная форма. Он одет в форму слушателя Пажеского корпуса.

Но вот молодой человек расслабился и сменил позу, и сразу, сходство с легендарным полководцем исчезло.

Нет!

Маленький не был отважным воителем. От отца, Феликса Феликсовича Юсупова, громадного солдафона с пышными гвардейскими усами, Феликс Феликсович Юсупов-младший не унаследовал ни тяги к военной службе, ни любви к грубовато-возвышенной романтике войны. Отцу ближе был первенец семьи Юсуповых — Николай. Тот, хотя и не был блестящим офицером, все же сохранял в себе черты наследственной отцовской мужественности.

От своего отца Феликс не унаследовал ничего, кроме прозвища — Маленький.

Маленький был наследником матери.

Великолепная Зинаида Николаевна Юсупова, первая красавица петербургского света, подарила своему Маленькому Феликсу не только блестящую возможность унаследовать самое огромное в России состояние, по слухам, превышающее состояние императорской фамилии.

Он получил в подарок от матери нечто большее, чем богатства — красоту, изысканный шарм, легкость мысли и темпераментный артистизм.

Когда Маленький вступил в пору юности, судьба одарила его еще одним неожиданным наследством. Он получил бесценный, хотя и двусмысленный подарок. То, что обычно добывается в долгих трудах жизненных ошибок, мучительных размышлений, легких падений и тяжелых взлетов, даром упало в его руки. Этим даром оказалось мировоззрение.

Судьба искусительница принесла свой дар в виде небольшой книги, упавшей камнем в возмутившееся негодованием болото общественного мнения.

{4} Это был знаменитый «Портрет Дориана Грея».