Читать книгу - "Сломанная роза - Кирилл Казанцев"

— И вдруг человеку без видимых причин стало хорошо, — подтрунивал над ним Максим. — Ты глупо выглядишь, Вадим.

— Не утоните в море счастья, — брюзжал Шершень, получивший информацию, что на судне нет ни одного «приличного» напитка и придется терпеть до ресторана.

— А давайте поедем к «тройняшкам»? — вдруг встрепенулась Надя и вопросительно посмотрела на Вадима. — Милый, это ведь рядом. Представляешь, какую фотосессию мы там проведем? Это лучшее место в районе! Мы ведь не спешим на пожар, верно?

Желание невесты — закон. Вадим проорал капитану соответствующее приказание — тот пожал плечами, мол, любой каприз за ваши деньги. Судно прижалось к правому берегу и минут через десять повернуло в безымянный приток Кащеевки. Красивые ивы склонились над притоком в гостеприимном поклоне. Карагол остался на западе, они находились в самом сердце живописной природы. «Чайка», сбросив скорость, втягивалась в приток. Двести метров — и взорам разгоряченных игристым напитком людей предстали три монументальных столба. Они казались практически одинаковыми — усеченные пирамиды, похожие на творения инопланетян. Скалы окружали густые заросли тальника, а на переднем плане простиралась каменистая площадка, обрывающаяся в воду — просто идеальная пристань, сочиненная природой…

Глубина у берега позволяла встать впритирку к камням. Капитану было не в диковинку — многих сюда возил. Перебросили трап. Кто-то спрыгнул на берег, кто-то остался на палубе. Ворковала Наденька, устремившись к «тройняшкам». Вадим не отставал. Смеялись люди, вновь звенели бокалы. Хихикала, немного причитая, что ее укачало, полноватая теща Алевтина Валентиновна.

— И нас не забудьте щелкнуть! — кричала мама Вадима, повисая на руке у отца.

Фотосессия удалась, хотя, с точки зрения Вадима, места здесь были несколько мрачноватые. Впрочем, невеста в белоснежном платье их украшала наилучшим образом. Фотограф усиленно бегал вокруг гостей и новобрачных, с бедняги ручьями струился пот. Каждый счел своим долгом сняться с женихом и невестой. Порисовавшись перед объективом, гости возвращались на судно, распечатывали новые бутылки. Позевывал в кулак капитан в своей рубке. Сокрушалась теща, что невеста испачкала платье — но это не беда, она взяла с собой некое новомодное чистящее средство, отличный повод его испытать…

— Это несправедливо! — кричал захмелевший Борька. — Вадиму досталась самая красивая невеста! Вы только посмотрите на нее!

— Справедливо! — смеялся Вадим. — Всем поровну, а мне — чуть больше! В этом и состоит вселенская справедливость!

— Слушайте, кончайте, а? — гундел Шершень. — Ну, сфоткались — и ладно. Поплыли обратно, скоро в кабак, чо вас так растаращило на эту природу?

— Шершень, успеешь напиться! — смеялась Надя. — Вадик, подсади меня на этот камень, здесь такой хороший вид…

Вадим тоже не спешил. Отличный повод полюбоваться на свою жену… И вдруг закралось в душу беспокойство. Просто так, на ровном месте, заноза застряла в горле. Что за фигня? Он замешкался, завертел головой. Вроде все нормально. Фотограф что-то переводил на своем аппарате. Гости толпились у трапа — уже немного подуставшие. Оживленно общались сваты — темы для беседы оказались не только общими, но и наболевшими. Хохотали девчонки, приближалось время ловить букет невесты, этот вопрос они усиленно и обсуждали. «Шершня берите в компанию, — беззлобно язвил Максим. — Пусть ловит». «Не буду я ловить никаких букетов, — испуганно бубнил Шершень. — Вам надо, вы и ловите». «Фрикаделька пусть ловит, — пролепетал потеющий Борька. — И за Шершня замуж выходит, вот похохочем…»

— Ну, Вадим, ну, подсади же, — игриво водила бедрами Надюша. — Чего ты завис, Вадим?

Неожиданно в дебрях тальника за «тройняшками» прогремела автоматная очередь.

Поначалу никто не понял, что за дела? Послышался резкий, отрывистый, лающий звук. За ним еще один, третий, четвертый. Вадим онемел, в горле пересохло. Это же реально автомат Калашникова… Никакая не трещотка местных вымирающих народностей… И снова разразилась вакханалия. Слышались крики, хлестали лающие очереди. Кто-то прорывался через кусты к побережью и палил из автоматов. Вадим впал в ступор. Люди тоже вели себя неправильно, застыли, охваченные столбняком. Он перехватил испуганный взгляд мамы, настороженный взгляд отца. Озадаченно сморщился Максим, не донесший сигарету до рта.

— Это чо, уже салют? — тупо брякнул Шершень.

Через какое-то время Вадим опомнился, срочно приказал всем забраться на судно. Схватил в охапку растерявшуюся Надю. Платье хрустело, девушка извивалась. Но поздно было что-то предпринимать. События стали развиваться стремительно. Стрельба нарастала, приближалась, от нее уже закладывало уши. Над зарослями тальника стояла отборная матерщина. С сиплым воплем:

— Братва, шевели ходулями, шмыри на хвосте!!! — из куста левее скалы вывалился небритый тип с воспаленными глазами — в оборванной фуфайке, кирзовых сапогах, с автоматом — весь такой характерный, дальше некуда.

Завизжали девчонки, возмущенно загалдела мужская часть собрания. «Зэки сбежали из колонии!» — пронзила мысль Вадима. Здесь зона строгого режима в восьми верстах — за деревней Клюевкой. Как быстро все сменилось, воцарился ад. Различался отдаленный собачий лай — охрана с зоны висела у беглецов на хвосте.

— Алмазно, братва! — уродливая гримаса пересекла небритую физиономию. — Здесь свадьба, пля… Гы-гы, многие лета! И транспорт! Гуляем, пацаны!

Мужчина бросился вперед с автоматом наперевес. А из кустов выпрыгивали еще двое — потные, запыхавшиеся. Топали по каменной площадке, лыбясь от уха до уха. Вадим непростительно тормозил, все это было бредом, какой-то вздорной, извращенной постановкой. Он машинально прикрыл собой перепуганную Надю, стиснул кулаки. А двое уже протопали мимо. От них разило потом, возбуждением, страхом.

— Секи, Кирпич, какая бикса! — гоготал «флагман», похабно подмигивая Вадиму. — Чо, брателло, упал на нее?

— Ага, шедевральная чувиха, Череп… — хрипел бегущий следом. — Эх, щас бы времени чуток, мы бы ей скормили шведский бутерброд…

Вадим опомнился, начал отступать, отталкивая Надю, заслонял ее собой. Она испуганно ойкнула, скатилась в какую-то яму, цепляясь за склон свежеокрашенными ногтями, жалобно взирала на Вадима. А события разворачивались как в кино. Тот, что вылупился первым, уже махал автоматом перед оцепеневшими людьми, рычал, как бензопила:

— А ну, кыш, бакланы, расступись! Не задалась сегодня свадьба, ну, бывает! Эй, рулило, заводи мотор, да живо, пока не замочили!

— Вы кто такие? Что вы хотите?! А ну, уходите немедленно! — визжала теща, махая кулаками под носом у зэка.

— А мы как диарея! — хохотал зэк. — Приходим внезапно!

Люди столпились у трапа, никто не расступался. Доходило трудно, никто не верил, что может произойти что-то страшное. Зэки рвались к судну, грубо отшвырнули обозленную Алевтину Валентиновну, кто-то врезал по глазу Валерию Леонидовичу. Он схватился за голову, упал на колени. Убедившись, что Надя в яме, Вадим помчался к трапу, горя от негодования, но что-то не заладилось, зацепился за шероховатость лакированным носком и рухнул на каменную поверхность, отбив весь левый бок — от плеча до колена. Возмущенно взревел Максим, заголосил толстяк Борька. Еще кому-то из гостей все происходящее крайне не понравилось.