Читать книгу - "Багдадская встреча - Агата Кристи"

Виктория Джонс грустно сидела на скамейке в сквереФиц-Джеймс-Гарденс, с головой уйдя в скорбные – даже, пожалуй, покаянные –мысли о том, как нехорошо свои природные таланты пускать в ход где не надо.

Виктория, как и все мы, обладала и достоинствами инедостатками. Из положительных ее свойств назовем великодушие, добросердечие ихрабрость. Некоторый природный авантюризм можно рассматривать и так и эдак –слишком высоко ценятся в наш век стабильность и надежность. Главным же порокомее была склонность лгать, причем и в подходящие, и в совершенно не подходящиемоменты. Вымысел для нее всегда был неизмеримо соблазнительнее правды. Викториялгала гладко, непринужденно и вдохновенно. Если она опаздывала на работу (чтослучалось достаточно часто), ей мало было пробормотать в свое оправдание, что унее, мол, часы остановились (хотя так оно нередко и бывало) или что долго неприходил автобус. Она предпочитала рассказать, что поперек улицы на пути уавтобуса лежал сбежавший из зоопарка слон или что в магазин, куда она забежалапо дороге, ворвались налетчики, и пришлось помогать полиции в их поимке. Еслибы по Стрэнду рыскали тигры, а в Тутинге[10] бесчинствовали кровожадные бандиты– вот это была бы жизнь по ней.

Виктория – тоненькая девушка, у нее неплохая фигурка икрасивые, стройные ноги, а личико хоть и аккуратное, но, надо признать,довольно простенькое. Зато она умеет корчить самые невероятные, уморительныегримасы и очень похоже изображать кого угодно. Один поклонник даже прозвал ее«Резиновая мордашка».

Именно этот талант и довел ее до неприятностей. Она работаламашинисткой у мистера Гринхольца в конторе «Гринхольц, Симмонс и Лидербеттер»,что на Грейсхолм-стрит, W. С. 2, и однажды утром на досуге развлекала остальныхтрех машинисток и конторского мальчика, показывая в лицах, как миссис Гринхольцнавещает мужа на работе. Уверенная, что опасаться нечего, поскольку мистерГринхольц отбыл к своему поверенному, Виктория пустилась во все тяжкие.

– Почему, папочка, нам не купить такое хорошенькоеканапе,[11] как у миссис Дивтакис? – тонким визгливым голосом вопрошала она. –Знаешь, у нее стоит с голубой атласной обивкой? Ты говоришь, с деньгами туго,да? Зачем же ты тогда водишь свою блондинку в ресторан обедать и танцевать?А-а, думаешь, я не знаю? То-то. Раз ты водишь блондинку, то я покупаю канапе,обивка лиловая и золотые подушечки. И очень даже глупо с твоей стороны,папочка, говорить, что это был деловой обед, да. И являться домой обмазаннымгубной помадой. Так что я покупаю канапе, и еще я заказываю себе меховуюнакидку – очень прекрасную, под норку, просто не отличишь, совсем-таки дешево ивыгодно…

Тут странное поведение публики, только что завороженно ейвнимавшей и вдруг дружно схватившейся за работу, побудило Викторию оборватьпредставление и обернуться к дверям – на пороге стоял мистер Гринхольц и взирална нее.

Виктория не нашлась что сказать и только произнесла: «О!»

Мистер Гринхольц крякнул.

Он сбросил пальто, ринулся к себе в кабинет и хлопнулдверью. И сразу же заработала его жужжалка: два коротких звука и одинпротяжный. Это он вызывал Викторию.