Читать книгу - "Отрицание Оккама - Чингиз Абдуллаев"

Он увидел, как одобрительно кивнула ему супруга сенатора. Ейявно понравилось это выражение американского президента.

– У меня так не получается, – развел рукамиКирпичников, покосившись на супругу, – я государственный человек и частодолжен встречаться с людьми, которые мне изначально неприятны. Но таковыиздержки нашей профессии.

– Насколько я знаю, вы по своей основной специальностистроитель, а политикой начали всерьез заниматься только несколько лет назад.

– Вы хорошо информированы, – кивнул сенатор, сновавзглянув на супругу, – мне нравится, что вы навели справки, прежде чемрешили со мной встретиться. Это обнадеживает.

Супруга кивнула в знак согласия. Она наблюдала за Дронго,рассматривая его как любопытный экземпляр. Очевидно, деньги отца и положениемужа позволяли ей так бесцеремонно разглядывать любого, кто попадал в поле еезрения. Сидевший перед ней незнакомец был скорее похож на бывшего спортсменаили телохранителя, чем на известного аналитика. Высокого роста, широкоплечий, смощным торсом и длинными руками, он невольно привлекал к себе внимание. Большойлоб, высокие скулы, темные проницательные глаза все-таки выдавали в немчеловека интеллектуального. Она взглянула на его руки и пальцы. «Если такойчеловек сильно ударит, то он может убить своего врага», – неожиданноподумала женщина и даже поежилась от удовольствия.

Арсений внес на серебряном подносе бутылку минеральной водыбез газа, пустой стакан и большой стакан джина с тоником. Для женщины –какой-то коктейль. Он аккуратно расставил все на столике и вышел.

– Спасибо, – Дронго был единственным, ктопоблагодарил Арсения за его усердие. Сенатор и его супруга посчитали излишнимпроизносить какие-нибудь слова.

Кирпичников выпустил струю дыма. Еще раз взглянул на супругуи начал говорить:

– Дело в том, господин Дронго, что я уже несколько днейпытаюсь вас найти. Я наводил справки, и мне сказали, что вы лучший эксперт вэтой области. И вообще лучший по всем статьям. Некоторые считают, что вы умеетечитать чужие мысли. Возможно, и так. Но мы нуждаемся в вашей помощи. Деньги длянашей семьи не проблема. Только назовите сумму, которая вас устроит. Нам нужнаваша помощь.

Дронго обратил внимание, что сенатор говорит вомножественном числе – «мы». Супруга Кирпичникова продолжала разглядывать«любопытный экспонат», сидевший перед ней.

– Вы пока не сказали, что именно я долженсделать, – напомнил Дронго.

– Я думаю, что вы уже знаете, – сенатор заерзал втяжелом кресле, и оно жалобно скрипнуло.

– В начале августа погиб младший брат моейсупруги, – продолжал Николай Данилович, – он умер неожиданно, вбольнице, куда мы его привезли. Врачи считали, что у него была язва, но мыточно знали, что он никогда язвой не болел. И вообще был здоровым человеком.Можете себе представить состояние его отца, состояние Натальи, мои переживания.

Он нахмурился. Потушил свою сигару:

– Разумеется, мы не стали делать вскрытие, чтобы нетравмировать Аристарха Павловича. Он и так очень тяжело переживает смерть сына.

Сенатор тяжело вздохнул. Наталья резким движением рукипотушила сигарету и неожиданно вмешалась в разговор:

– Вы должны понять наше состояние. В тот момент мыпросто не понимали, что происходит, – сказала она резким, глуховатымголосом. – Нам казалось, что весь мир перевернулся. Мой отец до сих пор непришел в себя.

– Да, – кивнул Кирпичников, – ему оченьтяжело.

– Понимаю, – сказал Дронго, – и сочувствуювашему горю.

Кирпичников протянул руку, взял свой стакан и сделалнесколько больших глотков. Затем вернул стакан на столик. Покосился на жену,очевидно, ожидая, что она захочет еще что-нибудь добавить. Но она молчала.Тогда он продолжил:

– Врачи выдали нам заключение, но нам было просто не доэтого. Вы же знаете, как это бывает. Нужно было обговорить массу неприятныхдеталей, купить место на кладбище, провести похороны, поминки. В общем, все,как полагается. Уже позже, через несколько дней, мы стали изучать это«заключение». И сразу в него не поверили. Я показывал это заключение несколькимопытным врачам, и все говорили по-разному. Мы не знали, как нам быть, покаНаталья не решила сделать эксгумацию, так это называется… эксгумацию трупа.

Дронго подумал, что, несмотря на все громкие титулыКирпичникова, движущим началом в их семье была супруга сенатора. В нейчувствовалась сила, свойственная решительным женщинам.

Сенатор снова взглянул на жену. Но она молча отвернулась.Ей, очевидно, пришлось пережить серьезное испытание.

– Мы провели эксгумацию, – повторилКирпичников, – и ничего не сказали моему тестю. Сделали все тайком отнего. Но нам нужно было знать правду…

Он замолчал. Затем протянул руку, достал вторую сигару.Обрезал ее, но не стал закуривать, а положил рядом с собой. Провел рукой полицу, словно пытаясь отогнать неприятные воспоминания.

– Узнали? – наконец спросил Дронго.

– Да, – прохрипел Кирпичников, – его убили.Отравили. В этом нет никаких сомнений. Эксперты-патологоанатомы пришли кединодушному мнению. Его отравили. И поэтому я решил найти вас. Теперь выпонимаете, почему мы искали вас так настойчиво?