Читать книгу - "Легкий как перышко - Зои Аарсен"

«После танцев обязательно поедем к “Бобби”, – сказала Миша, и мое внимание вернулось к девочкам в бассейне, отвлекшись от мысли, что стеклянная дверь может в любой момент открыться, пропуская Генри. – Аманда и Брайан отвезут меня с Мэттом. Пит будет на машине?»

Вайолет навострила уши при упоминании Пита. Я гадала, рассказал ли уже ей кто-то в школе о том, что Оливия и Пит встречаются. Они влюбились друг в друга еще в четвертом классе. Если кто-то из парней Уиллоу и был недоступен – так это Пит. Вайолет должна была уже понять перед вечеринкой, что дружба с Оливией являлась чем-то вроде победы в социальной лотерее. Было бы крайне глупо с ее стороны проявить интерес к Питу, бросив тем самым вызов статусу Оливии. Наш городок – очень маленький, и мало кто из девочек будет с тобой общаться, если ты станешь врагом Оливии, Кэндис или Миши.

Мише невероятно повезло, что ее сестра Аманда была двенадцатиклассницей и встречалась с капитаном школьном футбольной команды. Пусть даже она все время использовала их общую машину – зато Мише не приходилось идти в школу пешком или ехать на автобусе, потому что Аманда всюду ее возила.

Ее популярность создала базу для Миши. Аманда была капитаном команды чирлидеров, а в этом году стала капитаном школьной сборной, будучи такой же гибкой и атлетичной, как и ее младшая сестра.

– Таков план, – лениво протянула Оливия, наблюдая за тем, как ее длинные платиново-светлые волосы струятся по поверхности воды. Пит был одиннадцатиклассником, как и мы. Ему только что исполнилось шестнадцать, и он получил права. Родители Пита купили ему черный «Инфинити», и с тех пор каждое утро он въезжал на школьную парковку, словно король.

«У Бобби» была единственной круглосуточной закусочной в городе – местом, где собирались крутые старшеклассники после школы и футбольных матчей. Даже McDonald’s и KFC закрывались в десять часов вечера. До одиннадцатого класса я отваживалась зайти туда с мамой только утром в выходные, чтобы позавтракать.

– Так каков план? Поедем вместе? Мой отчим психанет, если я скажу, что поеду только с Айзеком, – сказала Кэндис.

Она растянулась лицом вверх на плавучем матрасе цвета морской волны и водила руками по поверхности воды. Несмотря на весь ее аппетит насчет парней, Кэндис вроде как встречалась только с одним. Айзек (тот самый, который был причиной ее трехдневного отстранения от занятий в десятом классе) в этом году перешел в двенадцатый класс. Это был крупный парень с раскатистым смехом, он играл защитником в футбольной команде. Мне бы Айзек нравился, если бы каких-то пять месяцев назад он не дразнил меня «собакой» и «коровой». В этом году он пока что ни разу не отважился оскорбить меня. Вот какова сила привлекательности, поняла я: больше не нужно постоянно бояться глупых оскорблений. Айзек умом не блистал, что, кажется, беспокоило Кэндис – хотя ее тоже не торопились приглашать в Национальное Общество Почета^[2].

– Ну, нужно понять, что будут делать вот эти две чудилы, – сказала Оливия, кивая на меня и Вайолет.

Мы с Вайолет обменялись быстрыми неприязненными взглядами с разных концов бассейна. У нас обеих не было парней или намеченных партнеров для бала. Так как моя привлекательность была им внове – парни, знакомые со мной с детсадовских времен, не знали пока, что с этим делать. Для них я все еще оставалась МакКенной Брейди, умной девочкой, которая нравится родителям и учителям. Девочкой с очками и брекетами, с которой кое-что случилось в третьем классе. И, хотя я чувствовала взгляды парней в школьных коридорах, я никак не могла понять – хватит ли кому-то из них храбрости первым признать, что я изменилась, и позвать меня на свидание.

Можно было взять все в свои руки и пригласить Дэна Маршалла, дружелюбного одиннадцатиклассника, чей шкафчик находился рядом с моим. Или Пола Фримана, который предложил мне свой конспект по алгебре после того, как я проболела неделю в конце десятого класса. Но приглашение на бал кого-то из них стало бы окончательным признанием поражения.

Появление Вайолет заинтриговало всю старшую школу. Люди нередко уезжали из города, как, например, Эмили, и исчезали из мира Уиллоу навсегда, несмотря на искренние обещания писать письма и посылать электронные сообщения. Однако среди учеников редко появлялся кто-то новый. Уиллоу уже лет десять не был городом, привлекающим новых жителей. Он располагался слишком далеко от Грин-Бей – так что родителям, работающим там, пришлось бы целый час ехать из дома на работу.

В восьмидесятых и девяностых тут процветал туризм для любителей природы, которые хотели увидеть побольше осенних листьев и вдохнуть чистого воздуха – чего не мог предложить Висконсин Деллс к югу от нас или округ Дор к востоку. Других причин приезжать в Уиллоу не было.

Большие корпорации не могли предложить поблизости хорошо оплачиваемую работу. Здесь не было крупной научно-исследовательской лаборатории, способной привлечь ученых высокого уровня. Пляж вдоль озера Виннебаго был скалистым и окруженным лесами – ничего похожего на белые песчаные пляжи Тампы возле дома моего папы. Наверное, можно было бы назвать Уиллоу приличным местом проживания, если ты – обитатель Висконсина и тебе нравится плавать на лодке.

Сам факт, что Вайолет была новенькой в городе, сразу же сделал ее знаменитостью старшей школы, а красота еще более усиливала интерес к ней. У Вайолет было личико в форме сердечка и широко расставленные ясные голубые глаза, которые казались пронзительно-яркими из-за контраста с очень темными волосами, обрамляющими лицо.

Ее кожа была фарфорово-белой – и это в городе, где в сентябре все девочки старательно демонстрировали свои достижения в плане загара, нарушая границы дресс-кода старшей школы короткими шортами и майками, стараясь выставить напоказ как можно больше загорелого тела. Даже через две недели после начала школьных занятий все мы плохо знали Вайолет. Она была скрытной и не принимала участия в общей болтовне – скорее всего, потому, что еще не была ни с кем из школы достаточно знакома, чтобы присоединиться к этому делу. Вайолет любила накручивать волосы на пальцы, слегка покусывая губы, и часто полностью уходила в собственные мысли за обедом, не принимая участия в разговорах, пока кто-нибудь не называл ее по имени. Все в ней было каким-то девически-романтичным – вплоть до крохотного старинного медальона на шее.

То, что она была новенькой, означало, что парни к ней не подходили – так же, как и ко мне.

– Тебе нужно позвать Джейсона, – сказала мне Миша, переплыв бассейн под водой и вынырнув рядом со мной. – Он сказал Мэтту, что ты симпатичная. Он точно согласится.

Осенний бал и абсолютно все, связанное с ним, приводили меня в ужас. Я никогда раньше не танцевала на публике – разве что на свадьбе моей кузины. Давящая необходимость найти партнера (иначе придется идти одной) была мне в новинку. Было неясно, чем для меня обернется отсутствие кавалера на балу, если никто так и не пригласит меня. Презрением Оливии? Исключением из престижной компании? Не угадаешь. В груди нарастало отчаяние: наступит вечер танцев, а у меня все еще не будет пары. В шкафу грустно висело лавандовое коктейльное платье. Я так и не надену его на танцы в следующую субботу – хотя тем вечером в бассейне Оливии я этого знать не могла.