Читать книгу - "Английский бульвар - Чингиз Абдуллаев"

Мы прибыли в лондонский аэропорт Хитроу точно в половинеседьмого вечера. Оказывается, мы прилетаем в четвертый терминал, а самолеты наНиццу вылетают из первого. Ну и, соответственно, мне нужно перебраться, впервый терминал. Это недалеко, несколько минут езды на автобусе, причем денег свас не берут. Можно доехать и на скоростном экспрессе. Между четвертым иостальными тремя расстояние в пять минут. И денег тоже не берут. Хотя у менябыло несколько фунтов, я на всякий случай купила их в Москве. Но деньги непонадобились.

Паспорт у меня проверял седой негр. Я невольно хмыкнула,увидев этого господина, похожего на важного метрдотеля. Он спросил, сколькодней я проведу в Англии, и я объяснила, что пробуду здесь только полтора часа.И показала свой билет до Ниццы. После этого он не задал мне ни единого вопроса,а только шлепнул печать и улыбнулся. Я улыбнулась ему в ответ, взяла сумку ипошла искать автобус до первого терминала.

Эти англичане — снобы и нас не очень-то любят. Ну скажитепожалуйста, почему все нормальные рейсы — из первого терминала, а рейсы изМосквы — только из четвертого? Наверное, так было заведено много лет назад, и стех пор ничего не изменилось. Через несколько минут я уже была в первомтерминале. Не нужно даже оформлять билет. Все давно оформлено в Москве, и багажя получу только в Ницце. Остается лишь пройти на посадку, миновав границу.

Самое удивительное, что, когда вы покидаете Великобританию,никто не проверяет ваши документы. Никаких штампов в паспорте, никаких отметок.Вы просто покидаете страну по-английски, не прощаясь ни с кем. Наверное, этопотому, что вас уже зарегистрировали при въезде и нет необходимости в повторныхпроцедурах.

В первом терминале все магазины работали. Я немногопотолкалась среди этого великолепия. Сейчас в Москве магазины не хуже. А ведь яеще помню времена, когда у нас было шаром покати. Но сейчас нас шикарнымишмотками не удивишь. Подарки сыну и матери я куплю в Ницце. Там я получутринадцатипроцентную скидку, положенную всем иностранцам, которые не являютсягражданами Объединенной Европы. Иногда приятно, что ты не гражданин этогообщего дома. Но, с другой стороны, обидно. Лучше быть гражданином Европы иездить куда хочешь без визы, чем получать эти скидки и стоять в унизительныхочередях за посольскими разрешениями.

Вот, столько говорю, а забыла представиться. Я КсенияМоржикова. У меня такая смешная фамилия от дедушки, который в Мурманске былуважаемым лоцманом, и его фамилия была Моржиков. Наверное, кто-то из егопредков любил купаться в холодной воде. Дедушка Моржиков женился на моейбабушке, в результате чего появились мой отец и два его брата. Бабушка у меняиз Санкт-Петербурга, чем она всегда очень гордилась, считая его самыминтеллигентным городом страны. А с маминой стороны родословная у меня ещеинтересней. Моя бабушка, мамина мама, — англичанка. Дед работал геологом вТурции, там они и встретились. Представляете, какая это была любовь? В итогепоявилась моя мама, наполовину англичанка. У моей бабушки была смешная фамилия— Марпл. Поэтому английский язык был для меня родным, а французский я выучила вшколе. В результате я стала очень ценным специалистом, знающим два иностранныхязыка. И поступила в МГИМО на юридический факультет, решив стать юристом,специалистом по международному праву. Кто мог предположить, что к моментуокончания института развалится Советский Союз и мне придется сидеть без работы?

Потом я устроилась юрисконсультом, затем вышла замуж, сиделадома с ребенком в декретном отпуске, почти не получая денег. Мне это быстронадоело. С моими-то мозгами и знанием иностранных языков сидеть дома на шее уподлеца-мужа! Он, я думаю, был сильно удивлен, что я его выгнала. А я к томувремени уже подыскивала себе работу.

И довольно быстро нашла очень приличное место в одной компании,где требовались юристы со знанием языков. Я переводила им тексты договоров.

Это продолжалось до августа девяносто восьмого, когда всерухнуло.

Компания закрылась, всех уволили, даже не выплатив зарплаты.Я не очень долго переживала, хотя денег было не так много. Муж, наверное,думал, что я буду просить у него. А я вместо этого снова начала искать работу.И сразу вышла на Марка Борисовича Розенталя. Это известный адвокат в Москве. Яиногда не понимаю, почему евреев не любят, вместо того чтобы у них учиться.Умные, грамотные, богатые, трудолюбивые люди. Я уже три года работаю сРозенталем и, кажется, знаю их секрет. Семья, образование, поддержка другдруга. Вот главные пункты, которым они следует неукоснительно. Разве другие немогут быть похожими на них? Вообще в Москве все хорошие адвокаты — евреи.Падва, Резник, Розенталь.

К тому же выяснилось, что Марк Борисович знал моего отца.Уже через два месяца я стала его старшим помощником на всех переговорах. Иначала очень хорошо зарабатывать.

Настолько хорошо, что уже через три года могу позволить себепоездку в Ниццу в самый разгар сезона, в августе месяце. У меня оплаченагостиница на восемь дней, хотя я прилетаю в Ниццу поздно вечером в воскресенье,а через неделю в понедельник рано утром улечу обратно в Лондон и, сделавпересадку, — в Москву. Получается семь дней и восемь ночей. Хотя формальнотуристическая фирма сделала все правильно. У меня ведь будет восемь завтраков,включая и завтрак в понедельник. Но все равно я счастлива.

Говорят, что мой отель — один из лучших в Ницце. Если необманывают, конечно. Но я убеждена, что не обманывают. Дело в том, чтопрезидент этой туркомпании — наша клиентка. Такая эффектная дамочка, всегдазатянутая в узкие платья. Говорят, что деньги на туристическую компанию ей дализвестный политик, любовницей которого она была. Не знаю, не мое это дело. Еслии была, то молодец, хотя у политика вкус мог бы быть и получше. Старая карга соследами пластических операций на лице к сорока пяти годам. Она хочет выглядетьв сорок пять на все двадцать. Есть такие дурочки.