Читать книгу - "Искатель, 2002 №7 - Андрей Левицкий"

скорее упрямым бараном, не собирающимся никому уступать. Мне порядком надоело чувствовать себя «мальчиком для битья» или шариком от пинг-понга, который гоняют по зеленому полю стола, нимало не интересуясь, что он думает о топ-спинах и крученых подачах. Пожалуй, самое время стать полноценным игроком и внести коррективы в правила, принятые к исполнению без моего участия в их обсуждении. И мы еще поглядим, всем ли понравятся мои новации!

Пять человек стояли у накрытого стола. Я явился последним, но угрызений, что заставил почтенное собрание ждать, не испытал. Вообще злорадствовать — не в моем характере. Но сегодня кое-что по мелочи можно себе позволить.

Мы расселись. Элвис Баум обозначил тему сегодняшней светской беседы: современная литература — ее бездуховность, безыдейность, отсутствие положительного героя и т. д., и т. п. Молодежь — Урсула и Стивен — стали возражать, не против темы, против очернения. Старшее поколение в лице Джеймса Форетта безоговорочно поддержало мистера Баума. Миссис Носдах заняла промежуточную позицию, соглашаясь то с теми, то с другими. Полемика эта была насквозь искусственной, конструкция ее была предельно ясна, а единственная цель — втянуть меня в разговор, подвигнуть на бурное словоизлияние, сродни вчерашнему, угадывалась невооруженным глазом.

Я испытывал огромное удовольствие от своих кратких реплик, мычания и невразумительных междометий. Приятно, чертовски приятно разрушать чужие планы, в которых тебе загодя отведена отнюдь не выигрышная роль.

Постепенно бойцовский дух дискуссии угас, и трапеза закончилась в полном безмолвии.

— Прошу в гостиную, — сказал мне Элвис Баум, когда мы поднялись из-за стола.

Искушение покинуть общество было велико, тем более что приказной тон мистера Баума я счел откровенно вызывающим. Наказать бы его! А то сплошные амбиции… Вот скажу сейчас, что устал, что должен отдохнуть перед завтрашним докладом. Посмотреть бы на его физиономию! Но ведь они наверняка расценят это как признание поражения. Я же готов вкусить от пирога победы!

Гостиная была декорирована к финальной сцене в духе и традициях классического английского детектива. Кресла полукругом, одно чуть в отдалении, надо полагать, для меня. Так и есть, мистер Баум предложил мне занять его, и я не стал отказываться. Миссис Носдах обнесла мужчин портвейном. Принимая бокал, я подумал, что происходящее напоминает не только романы Кристи или Диксона Карра, но и… судилище.

Я ждал начала представления.

Молчание затягивалось.

Наконец Элвис Баум произнес:

— Что ж, начнем, господа!

«Допрос третьей степени», — подумал я и брякнул:

— Встать, суд идет!

Никто не шелохнулся. Румянец на щеках Урсулы МакДоул стал гуще. Стивен Карпински смотрел на спирали электрокамина, словно они заворожили его, как может заворожить живое пламя. Миссис Носдах потупилась. В горле Джеймса Форетта булькнуло.

— Что вы хотите этим сказать? — Баум выглядел рассерженным, должно быть, ему пришлась не по нраву моя шутка, больше похожая на дерзость. Впрочем, это и была дерзость. Это был вызов.

— Я хотел сказать, — закипая, проговорил я, — что вы, мистер Баум, — уважаемый председатель Союза почитателей Шерлока Холмса, но отнюдь не председатель судебной коллегии. А я не подсудимый и не обвиняемый.

Надо отдать должное — Элвис Баум не выказал досады оттого, что его инкогнито раскрыто.

— Вы были правы, Стивен, — обратился он к молодому человеку. — Это компьютер.

— Автор стольких монографий и статей, — сказал Стивен, по-прежнему не отрывая взгляда от электрокамина, — конечно же, занесен в картотеки библиотек. Найти в указателе ваше имя легче легкого. А дальше — дело техники.

— Электронной! Везде эти компьютеры, — Джеймс Форетт фыркнул. — Я предупреждал — надо было взять другие имена.

— Мы учтем на будущее.

Невозмутимость Элвиса Баума еще больше разозлила меня.

— Сложность превыше всего? Подопытных не жалко?

Председатель Союза почитателей Шерлока Холмса поморщился:

— Подсудимый… Обвиняемый… Подопытные… Какая странная терминология! Вы — испытуемый.

— И как? Сдал я экзамен?

— По крайней мере вы были динамичны.

— Значит, не очень разочаровал вас?

— Гостиницам вы предпочли пансион на Бейкер-стрит. Это плюс. — Пальцы на мясистой руке Элвиса Баума сжались в кулак, и я подумал, что сейчас, как это делают иностранцы, он начнет их разгибать, отсчитывая преграды, которые мне удалось преодолеть. Вместо этого, помедлив, мистер Баум сцепил пальцы одной руки с пальцами другой и уложил их на живот. — Вы огорчили — причем доказательно, а это еще один плюс — миссис Носдах, которая поведала вам легенду этого дома.

— Я ничего не выдумала! — хозяйка пансиона вскинула голову и посмотрела сначала на меня, потом на Баума.

— Как мы убедились вчера, — продолжал тот, — вы с должным пиететом относитесь к Шерлоку Холмсу и весьма эрудированны в сферах, так или иначе касающихся нашего кумира. Ваша прогулка по Лондону, ее маршрут — все это тоже говорит в вашу пользу.

— Я лишь сказала, что мы были у «Эбби билдинг», на станции подземки и в таверне. — Урсула отбросила челку со лба. — Простите меня. Я довела свою партию до конца, но я стыжусь этого.

— Вы слишком суровы к себе, — пожурил девушку Джеймс Форетт и растянул губы, показывая изумительной белизны протезы.

— Я не держу обиды на вас, — заверил я Урсулу. — Начавший игру должен ее закончить.

— Нет, если не сразу, то потом я обязана была отказаться играть по этим нелепым правилам!

— Мисс МакДоул, — строго произнес Элвис Баум. — Как член нашего Союза…

Девушка свела брови к переносице и перебила его:

— Как полноправный член Союза почитателей Шерлока Холмса на ближайшем же заседании я самым решительным образом выступлю против такого рода экспериментов, оскорбляющих достоинство человека. И надеюсь, меня поддержат.

— Согласен с Урсулой. — Стивен отвел глаза от спиралей камина. — Цель не всегда оправдывает средства.

— Любовь к Шерлоку Холмсу оправдывает все! — вознесся к потолку скрипучий голос Форетта. Мне показалось, что престарелый джентльмен на грани истерики.

— Фанатизм губит любовь, — тихо сказала миссис Носдах. — Я тоже буду против.

— И чем же плох эксперимент? — ни к кому персонально не обращаясь, надменно произнес Элвис Баум.

Вопрос остался без ответа.

— Так я был первым… кроликом?

Урсула повернулась ко мне.

— Не надо так говорить, хотя у вас и есть к тому основания. Но, поверьте, в наших действиях не было злого умысла. Дело в том, что на последнем собрании Большого Совета председатель Союза высказал мысль, что целесообразно, прежде чем принять кого-то в его ряды, подвергать кандидата определенным испытаниям, дабы убедиться, что он достоин этого. Большой Совет одобрил идею и поручил председателю сформулировать задачу и обнародовать правила игры — а это должна быть именно игра! — на Президиуме. Уверена, что Большой Совет отклонил бы эти правила, однако Президиум счел их приемлемыми. Нужен был испытуемый. Выбор пал на вас.

— Высокая честь, — усмехнулся