Читать книгу - "Детектор красивой лжи - Марина Серова"

На следующий день я решила заняться музыкой. Нет, мой саксофон как лежал в футляре, так и остался в нем. Я же поехала в комитет по культуре, где работала Анна Данилина, член жюри телевизионного музыкального конкурса «Кузница звезд». Я собиралась представиться ей журналисткой и задать несколько неудобных вопросов об ее судействе. Попав в стены учреждения, призванного поддерживать высокий культурный уровень населения, я прошлась по этажам в поисках кабинета Данилиной. Найдя его, я очень удивилась тому, что было написано на табличке над ее фамилией: «Начальник АХО». Может, однофамилица? Заглянув в кабинет, я убедилась, что именно его хозяйку я видела за столом жюри. На кирпичном заводе, где я несколько лет трудилась юрисконсультом, Людмила Зубрилова, занимавшая аналогичную должность, отвечала за работу уборщиц и дворников. Никому бы и в голову не пришло прислушиваться к ее мнению, выбирая лучшего работника стройиндустрии. Почему же Данилина удостоилась чести стать членом жюри музыкального конкурса? Может, ее за что-то понизили в должности?

Заметив, что периодически некоторые сотрудники комитета спускаются по дальней лестнице вниз, стыдливо зажимая в руках сигаретные пачки, я пошла тем же путем и попала через черный ход во внутренний замкнутый дворик. Потусовавшись в среде курильщиков, я узнала, что Анна Ильинична была любовницей начальника. Когда его попросили послать кого-то из комитета в жюри конкурса, он выбрал свою пассию, вероятно руководствуясь ее внешними данными, а не музыкальными способностями, коих у нее, по словам курящих сотрудников, и не было вовсе. Однажды она попробовала спеть караоке на новогоднем корпоративе и была поднята на смех. Ну как тут не процитировать классика: «А судьи кто?»

Я вспомнила Грибоедова и подумала, что слишком много будет чести для Данилиной — брать у нее интервью. Решение, как поступить, пришло само собой. Когда я увидела, что она вышла из своего кабинета с электрическим чайником, сразу же направилась в женский туалет и закрылась в кабинке. Едва Анна Ильинична подошла к раковине, как я нажала на кнопку посыла вызова — раздался звонок с одного моего мобильника на другой (у меня всегда с собой имеется «серая» трубка).

— Алло! Привет! Я сейчас в комитете по культуре, — нарочито громко заговорила я. — Да вот, пришла с отчетом. Прикинь, Тань, я сейчас в коридоре Данилину встретила! Да, ту самую… Типичная дамочка бальзаковского возраста, такие обычно на парней лет на пятнадцать моложе себя западают. Да, наверное, она потому и завышает Даниле Мануйлову оценки, что рассчитывает заманить этого голубоглазого красавчика в постель…

Я увидела в щелку, что Анна пробкой вылетела из туалета, забыв закрыть воду. Пришлось мне выйти из кабинки и сделать это за нее. Взглянув на себя в зеркало, я чуть убрала со лба челку парика, поправила очки без диоптрий, выждала еще несколько секунд и выглянула в коридор. Убедившись, что Данилина, придя в себя, не караулит меня под дверью, а приближается к своему кабинету, я вышла из дамской комнаты и с чувством выполненного долга направилась к выходу. Вряд ли после услышанного у Анны Ильиничны поднимется рука поставить Дану максимальный балл.

Из комитета по культуре я поехала в комитет молодежной политики и спорта. Ольга Антонова была одним из двух заместителей председателя и делила кабинет со своим коллегой. Постояв у двери с двумя табличками, я постучалась и, не дожидаясь ответа, заглянула в кабинет.

— Вы ко мне? — спросила женщина лет сорока пяти, которую я тоже видела за столом жюри. — Или к Ивану Владимировичу?

— К вам. — Я твердой походкой прошла вперед и села напротив Ольги Георгиевны.

— Слушаю вас. — Антонова уставилась на меня немигающим взглядом.

Я подумала, что эту женщину трудно чем-либо смутить или запугать, но ее наверняка можно купить.