Читать книгу - "Ангард! - Наталья Андреева"

– Ишь ты! – сказал Барышев. – Полуночник! На пламя любуется!

Да, Белкин был там, у костра. Один. Едва глянув на артиста, Алексей понял, в чем дело. Может быть, приехав на дачу, тот и был в нормальном состоянии. Но сейчас этого не скажешь. Валерий Белкин в расслабленной позе сидел у огня, в руке у него была на половину пустая бутылка виски. Алексей обратил внимание на то, что такой же марки виски стояло на подносе в кухне у Евгения Рощина. Вроде бы мелочь.

Услышав за спиной шаги, Валерий Белкин медленно обернулся. Взгляд у него был остекленевший. С минуту он смотрел на подошедших мужчин, выражение его лица не менялось. Потом он поднес бутылку ко рту и сделал внушительный глоток.

– Э-э-э… – сказал Серега. – Притормозика. – И попытался отнять у артиста бутылку.

– Какого… – выругался тот.

Завязалась короткая борьба. В итоге виски пролилось на землю. Потом на землю повалился Белкин. Похоже, силы его оставили. Он неловко упал на бок и застонал.

– Поднимайтесь, гражданин, – сказал Серега, отбросив в сторону добытую в схватке бутылку. – Мы из милиции.

– Как? Уже? – Белкин поднял голову.

Алексей пригляделся: да, усики отсутствуют.

– Что значит: уже? – грозно спросил Серега.

Валерий Белкин вдруг распрямился, словно пружина часового механизма, у которого внезапно кончился завод, сел на землю и закричал:

– Я не убивал! Слышите?! Я не убивал! Это все он! Он! Не убивал я! Не докажете!

– Поднимайтесь, – брезгливо сказал Барышев. – Следствием будет установлено, кто убивал, а кто нет. Вам придется проехать с нами.

– За что?!

И тут Белкин начал ругаться. Нецензурно. Ругался он изобретательно. «Бедный попугай! Бедная Маня!» – подумал Алексей. Барышев начал терять терпение и рявкнул:

– Молчать!

Потом нагнулся, поднял артиста с земли, словно тряпичную куклу. Ростом Белкин оказался ну чуть повыше Алексея и чуть ниже Мани. И дородностью не отличался. Барышев держал его в вертикальном положении легко. А для убедительности несколько раз сильно встряхнул. Залитое в организм артиста виски от этой основательной встряски проникло во все потаенные уголки, вплоть до мельчайших сосудов и капилляров. Отчего Белкин совсем размяк.

– Мать твою… – сказал Барышев. – Его надо не в «обезьянник», а в вытрезвитель.

– Веди в машину, там разберемся, – вздохнул Алексей.

– Дом надо бы закрыть. Белкин! Где ключи от дома? Ну? – спросил Серега.

Артист что-то невнятно забормотал.

– Должно быть, ключ во входной двери, в замке, – сообразил Алексей. – Он очень торопился. Ты веди его в машину, а я запру дом. И костер затушу.

Барышев кивнул и потащил Белкина к калитке. Алексей посмотрел им вслед и поднял с земли обгоревшую палку, которой поправляли дрова в костре. Еще когда подходил, почувствовал странный запах. Пахло паленым. Не кошку же он жарил! А с другой стороны…

Палкой Алексей пошевелил в костре. Нет, поздно. Дров в костер Белкин навалил предостаточно. Если только затушить… Под старой яблоней стояла бочка с водой. Он огляделся. Ничего подходящего под рукой нет. Поднял валявшуюся у костра бутылку с остатками виски. И вздохнул – какой благородный напиток пропадает! Подумал, а не допить ли? Нет, еще машину вести. Придется потерпеть до дома. С тяжелым вздохом вылил на землю виски и пошел к бочке зачерпнуть воду. Потом лил ее в костер. Процедуру пришлось повторить несколько раз, да оно того стоило. Вскоре огонь погас, но луна по-прежнему ярко светила. Он нагнулся и долго принюхивался, вороша палкой шипящие угли. Кажется, Алексей понял, что с такой поспешностью сжигал Валерий Белкин. И почему он не поехал на юбилей к Маниной маме, а рванул сюда, на дачу. И, кажется, понял, при чем здесь усики. Но любую догадку надо подтверждать фактами.

А потом он пошел к калитке, где стояла машина. Сереге удалось запихнуть Белкина в «пассат». Уже из машины Барышев нетерпеливо крикнул:

– Леха! Чего ты там возишься!

– Сейчас! Иду!

Остальное – детали. Он птицей взлетел на крыльцо. Как и предполагал, ключ оказался в замке входной двери. Да, Белкин торопился. И он решил поторопиться. Алексей взлетел на второй этаж, мигом расправился с иллюминацией. Потом спустился на первый. Проходя по освещенным комнатам, оценил обстановку. Более или менее проясняется. Дом, участок, обстановка достались Валерию Белкину от второй жены. С тех пор руки его ничего не касались. Ремонт не делался, мебель не обновлялась. Видимо, с деньгами у артиста было туго. Остается выяснить, кто была та женщина, которая оставила ему дачу, и что с ней стало. И еще, надо позвонить Мане, сказать, где ее машина.

Он запер дом и пошел к своему «пассату».

– Наконец-то! – нетерпеливо сказал Барышев.

– Не бурчи, – отозвался он. – Узнал много интересного.

– Где? – с иронией спросил Барышев. – Артист-то лыка не вяжет!

– Зато костер оказался разговорчив. Все, поехали.

У чугунных ворот их вновь встретил мужчина с военной выправкой. Собаки с ним не было. Открывая ворота, отставник поинтересовался:

– Артиста, значит, забираете? А как же его машина?

– Хозяйка за ней приедет. А вы пока присмотрите за «тойотой».

– У нас в поселке еще ничего не пропадало. А кого ж убили?

– Газеты читайте, – буркнул Барышев.

– Завтра на первых полосах, – добавил Алексей.

Лицо отставника оживилось. Сенсация, значит! Вот это новость! Алексей был уверен, что телевизор в маленьком ухоженном домике будет включен с утра. Интересно, огласят ли убийство Рощина с широкого экрана? Все ж таки личность незаурядная.

Ворота за ними закрылись. Теперь Барышев ехал на заднем сиденье, с артистом. Тот все пытался привалиться к широкому Серегиному плечу. И во сне то и дело вскрикивал, что-то бормотал. Алексей прислушался. Барышев тоже, видимо, пытался разобрать слова. Потому что сказал:

– Самарина кроет. Он, мол, убийца.

– Все может быть.

– Значит, ты признаешь?

– Самарин – личность загадочная. Из всех четверых – темная лошадка. Дорого бы дал, чтобы узнать в подробностях его биографию.

Да, эта биография в прессе не освещалась. Как, допустим, биография того же Евгения Рощина. И не была такой прозрачной, как у Петра Волового. Жизненный путь Романа (или Ролана) Самарина был сложным…