Читать книгу - "Коглин - Деннис Лихэйн"

Самолет Фарруко Диаса заложил вираж и свечкой пошел к облакам. Стрелки очнулись. Они вскочили на ноги и открыли пальбу. Чем круче взмывал самолет, тем вертикальнее они стреляли.

И некоторые пули летели обратно вниз.

Одна угодила Альберту в плечо. Кто-то схватил себя сзади за шею и повалился на палубу.

Моторки уже достаточно приблизились, чтобы по ним можно было стрелять. Но все стрелки Альберта повернулись к ним спиной, паля в самолет Фарруко. Стрелки Джо не были снайперами, к тому же они сидели в лодках и эти лодки быстро и беспорядочно двигались, — но им и не требовалась особая меткость. Им удавалось попадать в бедра, колени и животы. И треть из находящихся на буксире падали на палубу и издавали звуки, какие человек издает, когда ему попадает пуля в бедро, колено или живот.

Самолет начал второй заход. Стреляли те, кто сидел в лодках, а Дион орудовал своим пулеметом, как пожарник орудует брандспойтом. Альберт выпрямился, снова наставил свой длинноствольный «тридцать второй» на Джо, но тут вся корма буксира обратилась в вихрь пыли и щепок, люди уже не могли никуда укрыться от шквала свинца, и Джо потерял Альберта из виду.

Осколок пули задел Джо предплечье, а голову ему зацепило куском дерева размером с бутылочную пробку. Рядом с лоханью шлепнулся кольт сорок пятого калибра. Джо подобрал его, выщелкнул магазин в ладонь — не до конца, а просто чтобы убедиться: в нем осталось не менее шести патронов. Потом он снова вставил обойму на место.

К тому времени, когда до него добрался Кармине Пароне, по его лицу струилась кровь из раны на голове. Кармине дал ему полотенце, а потом с одним из новеньких, Питером Уоллисом, принялся обрабатывать бетон топорами. Джо полагал, что бетон уже схватился, но оказалось, что нет, и после пятнадцати-шестнадцати взмахов топорами и лопатой, которые Кармине отыскал в камбузе, они освободили ему ноги.

Фарруко Диас посадил самолет на воду и заглушил мотор. Самолет заскользил к ним. Дион забрался на борт буксира, и они стали добивать раненых.

— Как дела? — спросил Дион у Джо.

Рикардо Кормарто пошел за молодым человеком, который полз к корме. Ноги у того превратились в кашу, но одет он был, как будто собирался на вечеринку: бежевый пиджак, кремовая рубашка, мангово-алый галстук. Кормарто всадил ему очередь в позвоночник, и юноша испустил оскорбленный вздох, так что Кормарто послал еще одну очередь — ему в голову.

Джо посмотрел на трупы, сваленные на палубе в одну груду, и сказал Уоллису:

— Приведите его ко мне, если он после всего этого выжил.

— Есть, сэр. Есть, сэр, — ответил Уоллис.

Джо попытался согнуть ноги в лодыжках, но они слишком болели. Он положил руку на лесенку под рулевой рубкой и обратился к Диону:

— Что ты там спрашивал?

— Как дела?

— О, — произнес Джо, — ты еще спрашиваешь.

Парень у планшира по-итальянски молил сохранить ему жизнь, но Кармине Пароне прострелил ему грудь и пинком отправил за борт.

Затем Фазани перевернул Джино Валокко на спину. Джино поднес руки к лицу, из его бока лилась кровь. Джо вспомнил их разговор о родительской жизни, о том, что подходящего времени, чтобы завести ребенка, не бывает никогда.

Джино сказал то же, что говорят все. Он сказал: «Стой». Он сказал: «Погоди…»

Но Фазани продырявил ему сердце и пинком спровадил в залив.

Джо отвел глаза и увидел, что Дион пристально и неотрывно на него смотрит.

— Они бы всех нас поубивали. Затравили бы и поубивали. Сам знаешь, — произнес Дион.

Джо утвердительно моргнул.

— А почему?

Джо не ответил.

— Нет, скажи, Джо. Почему?

Джо все равно не стал отвечать.

— Жадность, — объяснил Дион. — Не какая-то благоразумная, вообще не разумная, черт подери. Бесконечная жадность. Потому что им всегда мало. — Лицо Диона багровело от ярости. Он наклонился к Джо так близко, что они почти соприкасались носами. — Им никогда не бывает достаточно, черт подери!

Дион отклонился обратно, и Джо долго смотрел на своего друга. И услышал, как кто-то говорит, что больше убивать некого.

— Нам тоже никогда не бывает достаточно, — заметил Джо. — Тебе, мне, Пескаторе. Она слишком вкусная.

— Кто?

— Ночь, — ответил Джо. — Слишком она вкусная. Если ты живешь днем, ты играешь по их правилам. А мы живем ночью и играем по своим. Ночь — наш дом. Но знаешь что, Ди? У нас толком нет никаких правил.

Дион немного подумал. И ответил:

— У нас их не больно-то много, что да, то да.

— Я начинаю уставать от этого.

— Знаю, — сообщил Дион. — Сам вижу.

Фазани с Уоллисом проволокли Альберта Уайта по палубе и бросили перед Джо.

Альберт Уайт лишился затылка, а там, где у него когда-то было сердце, чернел сгусток крови. Джо опустился на корточки перед трупом и выудил отцовские часы из жилетного кармана Альберта. Быстро проверил, нет ли на них повреждений, никаких не нашел и убрал часы в карман. Снова сел на палубу.

— Я должен был посмотреть ему в глаза, — сообщил он.

— Зачем это? — осведомился Дион.

— Я должен был посмотреть ему в глаза и сказать: «Думал, ты меня достанешь, а это я тебя достал, черт побери».

— У тебя имелся такой шанс четыре года назад. — Дион протянул ему руку.

— Мне хотелось еще раз. — Джо ухватился за его кисть.

— Вот хрень, — произнес Дион, помогая ему подняться на ноги, — а ведь, что ни говори, этакий шанс никому не выпадает дважды.

Глава двадцать шестая

Назад в черноту

Туннель, который вел к гостинице «Ромеро», начинался у двенадцатого пирса и проходил под восьмью кварталами Айбор-Сити. Требовалось пятнадцать минут, чтобы пройти его из конца в конец, если только его не затапливал прилив или не захватывали ночные крысы. К счастью для Джо и его отряда, они прибыли к пирсу в середине дня и во время отлива, так что это расстояние они покрыли за десять минут. Они обгорели на солнце, они страдали от обезвоживания, а Джо — еще и от ранений. Но Джо, по пути от Эгмонт-Ки, накрепко внушил всем: если у Мазо осталась хотя бы половина того ума, каким он некогда обладал, то старик заранее определил срок, когда он должен получить вести