Читать книгу - "Шутка - Наталья Андреева"

— А это уже не важно.

И довольная Мила повесила трубу. Ничего, разберутся. Дело наверняка на особом контроле у начальства. Это вам не работяг каких-нибудь грабануть. И Варька вцепилась, как бульдог. Глотку перегрызет за свои побрякушки. Колечко одно Мила ей пожертвовала, положила в чемодан, поставленный этой ночью в багажник Тимкиной машины. Ничего, ради такого дела можно с чем-то и расстаться.

На следующий день она наблюдала за тем, как арестовывали Тимку. Сразу же после того, как в присутствии понятых вынули из его машины чемоданы с крадеными вещами. На всякий случай Мила решила не упускать его из вида и дождаться суда. Ей хотелось быть уверенной в том, что следующие несколько лет любимый муж проведет в месте не столь приятном, как средиземноморский курорт, куда он сейчас, по-видимому, собирался. В свой законный очередной отпуск. Ну уж дудки!

Дело действительно вышло громким. Милиция ликовала по поводу того, что удалось раскрыть ограбление квартиры такого важного человека, как депутат Сальников. Ну и двух других квартир, разумеется, тоже. Об этом даже писали в прессе, и Мила без труда узнала дату суда. Расследование надолго затягивать не стали. Дело ясное, улик хватает.

Поздней осенью она сидела в зале суда, в очередном своем парике и темных очках, и смотрела на людей, которые когда-то были ей особенно близкими. Папа Сальников выглядел плохо. Под глазами круги, лицо старое, отекшее. Сдал, сильно сдал. Мила даже могла бы его пожалеть, если бы не воспоминание о своих собственных похоронах. Сам виноват. Нечего было после смерти мамы жениться на молоденькой. Показания давала в основном мачеха. Она здорово злилась, и Мила ее прекрасно понимала. Бриллианты-то так и не нашли. Только самое рядовое колечко. А колье, а серьги с изумрудами? А золотой браслет с великолепным сапфиром и целой россыпью маленьких бриллиантиков?

Голос у мачехи сделался визгливым и неприятным. Она требовала для Тимки чуть ли не расстрела. И Миле даже казалось, что папа Сальников, беззвучно шевеля губами, повторяет одно и то же. Свое знаменитое:

— Вар-вар-вар-варра!

А в целом Мила была очень довольна. Особенно Мариной. Когда ее вызвали для дачи показаний, любимый муж даже в лице изменился. Мила чувствовала, как ему плохо. Он был уже не смуглым, а пепельным. Но все равно очень эффектен. Мила пожалела, что среди судей две женщины. Дадут по минимуму, это уж точно. Больно парень красив.

Марина говорила очень невнятно и сильно запиналась. С одной стороны, ей было жалко родителей, а с другой — себя. Мила чувствовала, что Тимку она любит. И не поверила бы в то, что ее квартиру ограбил именно он, но других версий не было. Уж очень все неудачно для Тимки складывалось. У него, бедняжки, даже алиби не было. Он просто спал дома, в своей квартире, один. Но это только Мила знала, что никаких квартир Тимка не грабил.

— Так когда у вас из сумочки пропал ключ? — грозно спросил у Марины прокурор.

— Я… точно не помню.

Она старалась не смотреть на бедного Тимку.

— А как же ваши показания? Данные на предварительном следствии? Вы утверждали, что хватились ключей на следующее утро после того, как ночевали у Тимура Муратова. По дороге на работу вы заехали домой. За личными вещами. Так были ключи?

В зале раздался громкий всхлип. Мила поняла, что это мама Марины. Такой удар: дочь связалась с вором! С глаз его долой, в тюрьму, и нечего жалеть! Наверное, ради мамы Марина и сказала:

— Не было.

— А вы никуда больше не заезжали?

— Никуда.

— Значит, никто, кроме Тимура Муратова, ключи взять из сумочки не мог?

И приподнявшийся было на своей скамейке Тимка ясно услышал:

— Не мог.

Тут даже Мила его пожалела. Любимая женщина своими руками посадила мужа за решетку! Бедняга. А ведь он не брал никаких ключей. И теперь уверен в том, что все три ограбления совершены не без участия Марины, а им просто прикрылись.

«Никогда ты больше не будешь счастлив, Тимка, — грустно подумала она. — После такого не выживают».

Он все равно не признал свою вину. Упрямился до конца, отрицая все. И в последнем слове сказал:

— Я верю, что на свете есть справедливость.

«Конечно, есть, Тимка! — едва не крикнула вслух Мила. — Даже и не сомневайся, что есть!»

Он не сомневался в этом до самого вынесения приговора. Когда судьи удалились на совещание. Мила незаметно переместилась поближе к мачехе и папе Сальникову. Рискованно, конечно, но синеглазая акула очень уж недовольна. И громко шепчет на ухо мужу, хищно сверкая своими острыми белыми зубами:

— Просто уверена, что он покрывает эту девку!

— Варвара!

— Нет, я уверена, Мишунчик. Где мои бриллианты, где?

— У подельника, наверное.

— А где подельник?

— Не знаю я. Зять-то молчит.

— Ха-ха! Зато я все знаю! Нет, я этого так не оставлю! Если не хочешь мне помочь, я сама возьмусь за эту Марину.

— Угомонись, Варя.

— Ни за что! Я все равно выясню правду!

Мила поняла, что Варька не успокоится. Делать ей все равно нечего, на работу каждый день ходить не надо, с ребенком няня сидит. Скучно. А тут можно целое частное расследование вести. В Милины планы это никак не входило. Во-первых, не хочется, чтобы Тимку освободили. Пусть сидит в тюрьме и страдает. Во-вторых, нельзя самой подставляться. Варька, может быть, и не такая умная, чтобы догадаться, но неизвестно, кого она наймет. Сложить два и два может каждый, но вот правильно использовать полученную сумму…

Она так расстроилась из-за Варьки, что почти пропустила чтение приговора. Поняла только, что мужу выкрутиться не удалось. Да, никаких курортов. Тюрьма, голубчик, тебя ждет, а не солнечный пляж! А ты, дурачок, все еще сомневаешься в том, что на свете есть справедливость! Она поймала Тимкин взгляд: тот теперь уже с ненавистью смотрел на Марину. А как хотелось подойти к нему поближе, снять этот надоевший парик! Сказать громко:

— Ну что, узнаешь? Больно тебе? А это я сделала! Я!!

Но Мила только усмехнулась. Дудки. Людочка Сальникова давно умерла. Пусть она там и покоится, под гранитной плитой на кладбище. «От скорбящего отца и любящего мужа». А как она их обоих здорово разыграла! Удачная была идея ограбить папу и все повесить на мужа, что ни говори. И когда Тимку под охраной уводили из зала суда, Мила отошла подальше к дверям и тихонько сказала ему вслед:

— Шутка.

Уйти сразу она не могла. Хотелось увидеть его в последний раз. Хоть на улице, возле машины, которая увезет Тимку в новую жизнь. В ту, где он, очень гордый и свободолюбивый человек, будет зависеть от людей большей частью тупых и ограниченных. Мила даже не думала в ту минуту, что может сделать из мужа тюрьма. Она просто ждала момента, чтобы окончательно проститься со своей первой любовью. Ах ты, боже мой, опять эта проклятая сентиментальность!