Читать книгу - "Идеальная девушка - Рут Уэйр"

– О, господи, я это сказала, лишь бы отделаться от него.

– Надо было соглашаться. Я знаю Джонти. Он непроходим, как дремучий лес, зато сладенький, а главное – его папашка хозяин «Уэствелл фармасьютикалс».

– Не такой уж он непроходимый, – раздраженно возразила Ханна, снимая одну за другой туфли на высоких каблуках. Она будто спустилась по воображаемой лестнице и вдруг оказалась на пятнадцать сантиметров ниже Эйприл. – Сумел же он поступить в колледж на курс английской литературы.

– Какая ты наивная, Ханна, – ласково проговорила Эйприл. – Во-первых, он чемпион по гребле. Во-вторых, я только что сказала, что его отец – владелец «Уэствелл фармасьютикалс».

– Ну и что? Ему все равно пришлось сдавать вступительные экзамены.

Эйприл презрительно фыркнула:

– А-а, экзамены! У меня был парень в Карни, неплохо зарабатывавший тем, что писал за других вступительные тесты по биологии и медицине.

– По медицине еще куда ни шло, – вяло возразила Ханна.

– Какая разница: медицина, английский…

– Эйприл, зря ты так говоришь.

– Почему? Потому что люди могут подумать, будто я тоже купила свое место? – рассмеялась Эйприл. – Ну и что с того? Они все равно так считают. Почему я должна их разубеждать и портить им настроение?

– Они так не думают! – прорвало Ханну. – Я точно знаю, что никто так не думает. Я читала твои сочинения. Тебе незачем оправдываться.

– То-то и оно. – Эйприл вдруг перестала улыбаться и взяла совершенно серьезный тон. – Мне незачем оправдываться. Так что путь говорят, что им взбредет в голову.

Повисла пауза. Потом Ханна сказала:

– Я иду спать. А ты?

– Не знаю. – Эйприл посмотрела в окно лестничной площадки на блестящие крыши колледжа и затопленные луга на другом берегу Исиды, покрытые темными и светлыми полосами холодного лунного света. – Пока не решила. Горацио пригласил меня и еще пару девиц пойти в город и добавить.

– Горацио? – Ханна сразу почувствовала, что вырвавшееся у нее имя буквально сочится осуждением, но уже ничего не могла с этим поделать.

– Я не его студентка, – огрызнулась Эйприл.

– И все-таки он преподаватель. Ты не думаешь, что это несколько неэтично?

– Здесь не средняя школа, – теряя терпение, отрезала Эйприл. Она открыла дверь квартиры доктора Майерса, выпустив на площадку облако табачного дыма, смех и обрывки разговора. – Не знаю. Я пока не определилась. Не жди меня.

– Не буду, – с опозданием ответила Ханна, когда дверь уже захлопнулась за Эйприл, и, со вздохом подхватив туфли, пошла спать.

После

После возвращения домой из ресторана Уилл падает на кровать и сразу же крепко засыпает, а Ханна не находит себе места, хотя еще в такси чувствовала усталость. Она пробует выпить молока, включает белый шум, чтобы заглушить храп Уилла, – ничего не помогает. У нее болят суставы. Болит грудь. Все болит, и ей никак не удается найти удобное положение.

Наконец, она достает наушники и делает то, что в последний раз делала много месяцев, если не лет, назад. Открывает «Инстаграм» и находит аккаунт Эйприл @THEAprilCC.

Эйприл была первой, чей «Инстаграм» увидела Ханна. В те времена фильтры ассоциировались исключительно с кофейными машинами, а у большинства людей даже не было камер на телефонах. Эйприл стала одной из первых, скачавшей приложение, и шестым чувством угадавшей, что новую игрушку ждет великое будущее.

Ханна прокручивает старые селфи подруги с фильтрами солнечной подсветки и рамками, как на фотках, сделанных «Полароидом». На снимках видна Эйприл, лежащая на лодке, бар колледжа, какой-то парень в смокинге, которого тащат за галстук по улице Святого Олдейта. Памятные моменты хмельной, веселой и беспечной студенческой жизни десятилетней давности.

Ханна наизусть знает эти фотографии не только потому, что их раскопала пресса. В первые дни после смерти Эйприл она как одержимая пересматривала их снова и снова, погружаясь в воспоминания о совместно проведенном времени в Пелэме. Она подмечала каждый лайк, перечитывала каждый комментарий, свидетельствующий о присутствии Эйприл в этом мире и о зияющей дыре, оставшейся после ее ухода.

«Покойся с миром, Эйприл <3».

«О боже, до сих пор не верю, что тебя больше нет».

«Ах, она была что надо. Какое горе».

Ханна понимает: ее привычка вредна, она была вредна с самого начала. В конце концов, боль от просмотра фотографий стала сильнее желания убедить себя в реальности Эйприл, в том, что она была человеком из плоти и крови, прекрасной, жизнерадостной и веселой. Когда комментарии перестали приходить и поток лайков иссяк, Ханна заставила себя больше не возвращаться к прошлому.

Сейчас, вновь просматривая снимки, Ханна в который раз поражается броской красоте Эйприл – не только на фото, где та разодета в пух и прах, стоит, искусно накрашенная, немного выставив вперед бедро, а и на фотографиях, сделанных без постановки, на которых Эйприл лежит на кровати в лучах утреннего солнца, без макияжа, и сонно улыбается в объектив. «Приветик!» – подписала Эйприл одно из таких фото, снабдив его вереницей хештегов: #безфильтра, #селфибезмакияжа, #воскресноеутро, #божекакойужас.

«Я тоскую по тебе», – пишет Ханна в комментариях, палец на секунду зависает над кнопкой-стрелкой «Отправить». Передумав, она удаляет текст, возвращается в ленту Эйприл и снова прокручивает ее назад, к снимкам десятилетней давности.

Молодой Уилл с выступающими скулами улыбается ей с берега Исиды. Ханна на мгновение замирает, не в силах отвести взгляд, замечая выражения беззащитности на его лице. Дальше, на второй половине страницы находится фото, от которого всегда подступает ком к горлу, хотя Ханна прекрасно знает, что на нем она и Эйприл стоят рядом, держа в руках бокалы. Эйприл сложила губы бутончиком, у Ханны такой вид, будто ее застали врасплох. Она неуверенно улыбается и смотрит не в объектив, а на подругу. Подпись гласит: «Это „Ширли Темпл“[4], папочка, честное слово», плюс эмодзи-поцелуй. Внутри у Ханны что-то сжимается – ее терзает скорбь, смешанная с гневом, а еще… нет, она даже не может придумать название этому чувству. Ханна долго-долго смотрит на снимок, где они обе невероятно молоды, беззащитны и счастливы. Такой счастливой Ханна не ощущала себя уже много лет.

Желание протянуть руку сквозь годы и предупредить девушек на фото об опасности доставляет почти физическую боль. Ханна больше не может ее переносить. Она выключает телефон, ложится и смотрит в темноту, пытаясь вообразить, как могла бы сложиться ее жизнь, останься Эйприл жива.

* * *

Возможно, все дело в фотографиях, однако на следующее утро Ханна просыпается еще до рассвета. Ей приснилась Эйприл. Ханна увидела не привычный кошмар – тень притаившегося в темноте Невилла – и не бездыханную Эйприл