Читать книгу - "Безмолвные лица - Дмитрий Владимирович Ковальски"

Пройдя через сломанные ворота, он двигался, следуя лишь интуиции. Мимо разрушенных стен, сквозь обломки прошлого, пока не дошел до уцелевшего крыла замка. Дверь перед ним оказалась запертой. Не видя иных вариантов, он схватил огромный камень и стал бить им по двери. Старые прогнившие доски не смогли сдержать натиск, и после нескольких ударов дерево треснуло, а гвозди, крепившие петли, вырвались.

Еще один удар – и дверь накренилась. Отбросив камень, Грим прополз сквозь образовавшееся отверстие и попал внутрь. На миг его посетило ощущение, что он все это видел, только чужими глазами. К своей удаче, на камине он обнаружил две заправленные масляных лампы и огниво. Пара простых действий, и в руках он держал согревающий свет.

Минуя зал с поваленными балками, он вошел в единственную уцелевшую комнату с большим обожженным столом по центру. Он снял мокрые вещи, выжал и разложил их на столе. Пришлось повозиться и стащить все дерево, чтобы развести костер. Его не беспокоили свидетели, вряд ли кто в здравом уме решил блуждать ночью в брошенном замке на болотах.

Сон настойчиво подкрадывался, но Грим гнал его прочь: в нем таилась опасность. Уж лучше двинуться дальше с первыми лучами солнца и, обустроившись на новом месте, позволить себе немного поспать.

Сейчас, избегая мыслей о сне, Грим размышлял, что за умник решил построить себе жилище в столь неприглядном месте? Явно такому человеку было что скрывать от остальных.

Грим посмотрел на стол. Что-то в нем вызывало тревогу. Память к этому моменту уже стерла злополучный выстрел судьи.

Почему его поставили по центру комнаты? Почему только он пострадал при пожаре?

– Какая разница? – остановил свои размышления Грим. Утром, когда вещи высохнут, он двинется на юг. Туда, где осень не такая суровая, и забудет без остатка о Гримсвике и этом замке.

Не заметив, как тепло от костра окутало его согревающим уютом, Грим против своей воли провалился в сон.

Глава 4

1

За час до рассвета судья Берг вошел в небольшую, тускло освещенную комнату, где собрались остальные мужчины. По их лицам читалось, что ночной патруль результатов не принес. Олаф поискал среди толпы глазами Магнуса, но не нашел. Увидел только полицейского Хансена, который жадно пил из кружки. Он сидел на скамье за столом с несколькими патрульными. Верх сапог спустил до стоп и расстегнул камзол, открыв всем пропитанную потом рубашку.

– Где господин Хокан? – спросил Олаф.

– Ушел сразу, как стало понятно, что пропал седьмой ребенок, – ответил Лейф и вытер рукавом красный от вина рот.

Внутри судьи все рухнуло. Вот уже семь детей. Ясно, почему лица патрульных полны тоски и отчаяния.

– Когда? – только и смог спросить он.

– Грета сказала, что после полуночи. Но мне самому только рассказали, мы вернулись, и четверти часа не прошло. – Полицейский посмотрел на судью, затем куда-то за него.

– А где остальные?

– Гуннар ушел к семье. Эта ночь выдалась сложной не только для вас. – Судья Берг, пряча в тенях лицо, прошел в комнату и занял свободный табурет у дальней стены. – Ивар сбежал с пленником.

Полицейский вскочил на ноги, будто решив бежать за ними сию же секунду.

– Как так? – Он по привычке коснулся дубинки на поясе: – Так они заодно?!

Остальные с напряжением посмотрели на Лейфа, ожидая, как же он поступит в этой ситуации.

Судья Берг пожал плечами.

– Первым сбежал Ивар, и когда Гуннар отправился следом за ним, его подельник, зовущий себя Августом Морганом, воспользовался моей невнимательностью и скрылся в лесах.

– Верная смерть… – вздохнул Лейф и сел обратно на скамью. Явно понял, что погоня за призраком бессмысленна.

Несколько минут они сидели в тишине, только и было слышно, как горит огонь на лампах да как с глухим стуком ставят кружки на стол.

– Что в замке? – с безразличием спросил полицейский Хансен.

– Только развалины, – ответил Олаф, – все как всегда.

– Я думаю, мы никогда их не найдем, – сказал Лейф и налил себе еще вина.

– День только начинается, – сделал ему замечание судья.

– Для меня он еще не закончился. – Он поднял кружку в воздух, что-то прошептал себе под нос и допил ее разом до дна.

Спустя полчаса большая часть мужчин разошлась, но Олаф Берг все еще сидел с пустым выражением лица. Ему не хотелось стрелять в доктора, даже если тот и был обманщиком. Просто он слишком близко подошел к границам, которые нельзя пересекать. Ивар – глупец, давно подбирался к их секретам. Его не раз предупреждали, но он не слушал. Без конца, как заведенный, твердил всем про этот замок.

Но Август, если его и правда так зовут, другое дело. Слишком любознательный. Хотя кто знает, может, они и вправду были заодно.

Тряхнув головой, он попробовал избавиться от дурных мыслей. Вышло не очень. Не скоро он забудет бледное лицо доктора с удивленными глазами.

Так и не дождавшись Магнуса, который последнее время стал слишком часто пропадать, судья Берг отправился в городскую ратушу. Компанию ему составил Лейф Хансен и еще несколько человек.

Мэр ждал их с новостями, которые с каждым днем становились все тревожнее. По пути к ним присоединились остальные члены совета. Анна Берг не трогала мужа, держалась в стороне и шла вместе с Ингрид Ларсен. Им не пришлось ничего рассказывать про нового ребенка. Грета позаботилась, чтобы попечительница Дома Матери узнала обо всем в числе первых. Про Августа судья Берг решил говорить, только если про него зайдет речь. Но надеялся, что такого не случится.

Когда они дошли до главного здания на центральной площади, солнце взошло над городом и согревало его своим теплом. От холодной земли поднимался пар. Лучи искрились бликами на стеклах. И весь Гримсвик вновь преобразился в город из детских сказок, где добро обязательно побеждает зло в конце. Но тем хуже ощущалась действительность. Ведь эта красота скрывала за собой те ужасы, что оживали по ночам.

На совете они встретили Грунланда, который пришел к мэру с личной просьбой, но так и не зашел в его кабинет.

– Я дала ему сильное успокоительное, так что я думаю, встал он поздно, – шепнула Ингрид Анне.

Олаф вспомнил последнюю встречу с Карлом и его безуспешные попытки сдержать эффект от опиума.

– Доброе утро, Арне, как вам спалось? – спросил судья Берг, внимательно изучая лицо ремесленника. Выглядел тот неважно. Грунланд отказался идти в патруль, сославшись на больные колени, но производил впечатление человека, который не спал эту ночь вообще. Глаза покраснели от усталости, а взгляд стал тусклым и потерянным. Седые пряди