Читать книгу - "Кровные братья - Фридрих Незнанский"

День у Меркулова выдался беспокойный. Дело в том, что его шеф, генеральный прокурор Владимир Михайлович Кудрявцев, накануне вечером лег в больницу — так, ничего особенного, обычное дежурное обследование, как-никак возраст уже не мальчишеский, и, следовательно, все мыслимые и немыслимые дела в полном объеме свалились на его заместителя.

Сегодня на прием к генеральному было записано одиннадцать человек — от министра до сотрудника лесхоза. Меркулов обстоятельно поговорил с каждым из них, но более всего его взволновала беседа с двенадцатым посетителем, попросившим принять его вне очереди. Этим внеочередным был прославленный российский музыкант Юрий Васильевич Владимирский, скрипач и дирижер, художественный руководитель Государственного академического симфонического оркестра «Москва». Меркулов не знал Владимирского лично, но неоднократно бывал на его концертах. «Первая скрипка России». Правда, в последнее время играет нечасто, больше времени уделяет дирижированию и композиторству. Звезда. Знаменитость. Практически каждый его концерт — без преувеличения — сразу входит в историю отечественного музыкального исполнительства.

И вот Юрий Владимирский, собственной персоной, появился в кабинете Меркулова, сразу заполнив собой все его пространство. Притом кабинет у Константина Дмитриевича совсем даже и не маленький, но было что-то такое роскошно-избыточное в этом посетителе, его великолепной шубе, его эффектной манере держаться, даже в трагической интонации его разговора.

— Катастрофа! Господин генеральный прокурор, это катастрофа!

— Заместитель, — мягко поправил Меркулов.

— Как, простите? — встрепенулся визитер.

— Я — заместитель генерального прокурора, — уточнил Константин Дмитриевич.

— Ах, да. Извините.

— Так что же произошло?

— Это катастрофа для всей российской… да что там! Для мировой культуры! И невероятный позор для нашей страны!

— Так что же все-таки случилось?

— Ее украли! Это позор и катастрофа! Украли!

— Кого украли? — Константин Дмитриевич начинал едва заметно скучать.

— Скрипку! Страдивари!

— А подробнее? — жестко спросил Меркулов, внутренне превращаясь в стальную пружину.

И тогда Владимирский рассказал.

Вчера в Большом зале Московской консерватории состоялся долгожданный концерт всемирно известного виртуоза Геральда Райцера. После многих лет изгнания знаменитый скрипач вернулся на родину.

Ну кто такой Райцер, объяснять Меркулову не было нужды. И раньше слышал он эту запоминающуюся фамилию, да и к тому же вот совсем недавно… да нет, позвольте! Именно вчера он говорил о нем со своим другом и помощником Сашей Турецким, а в какой связи? Кажется, тот чуть ли не на концерт его собирался, или что-то в этом роде. Пробило его на культуру, понимаете ли!

Так вот, оказывается, зарубежная знаменитость — Райцер — и отечественная, то есть Владимирский, учились в одном классе в детской музыкальной школе, а затем и в консерватории. Потом Райцер уехал в Израиль, сделал сумасшедшую карьеру, обосновался в Лондоне. Живет ярко и красиво, концертирует по всему миру. Неоднократно был назван в прессе «первой скрипкой мира». Единственная страна, куда пока не приводила Райцера его разветвленная концертная деятельность, — это Россия. Почему — установить не удавалось: то ли какая-то застарелая обида, то ли иная причина. И именно Владимирский и был главным инициатором того, чтоб уговорить-таки Геральда Райцера после долгих лет молчания дать два концерта на Родине, в Москве и в Санкт-Петербурге.

Первый, московский, концерт прославленного музыканта входил в серию благотворительных концертов под названием «Подари мне жизнь». (Редкий случай, когда не приходится сомневаться в чистоте намерений авторов благотворительной акции, так же как не приходится сомневаться и в высочайшем исполнительском мастерстве великого Райцера. Собранные деньги полностью пойдут на излечение детей, больных раком.)

И вот в антракте концерта произошел немыслимый, вопиющий случай. Неслыханный скандал. Прямо из артистической комнаты (притом из запертой комнаты), откуда маэстро Райцер отлучился буквально на несколько минут, похитили его скрипку работы Страдивари, инструмент стоимостью в несколько миллионов долларов.

— Это скандал и позор! Что о нас будут думать в мире? Первый, вы поймите, первый концерт Райцера на Родине после стольких лет — и вот такое!

«А если бы это произошло на втором его концерте, — подумал скептический Меркулов, — разве кому-то было бы легче?» Но вслух он этого, конечно, не произнес.

— Юрий Васильевич, — проговорил он очень прочувствованно. — Я абсолютно с вами согласен, это действительно, как вы правильно сказали, вопиющий случай. Это бьет по престижу нашей культуры и вообще нашей страны. Я обещаю вам, что возьму дело под свой личный контроль и подключу к нему лучших из лучших.

И вот теперь заместитель генпрокурора сидел в пустом кабинете и задумчиво глядел на незажженную сигарету. «Ладно, хватит сидеть, — подумал он решительно. — Надо звонить Турецкому».

— Александр Борисыч? Привет. Когда сможешь ко мне зайти? Да, есть две новости по твоему профилю. Да так себе. Тебе не понравятся. Я сожалею… Да, я у себя. Пять минут? Хорошо. Жду.

… — Итак, друг мой, — начал Константин Дмитриевич, когда на диванчике напротив него в привычно-вальяжной позе разместился его старинный кореш Саша Турецкий. — Вот что мы имеем. Первое. Вчера в два часа ночи с минутами совершен теракт, в результате которого погиб префект Центрального округа Выхин. Взорван «Мерседес», принадлежащий бизнесмену Орликову.

— Да, я слышал, — вяло проговорил Турецкий. — Но какое отношение это имеет ко мне?

— Это имеет прямое отношение к теме арт-криминала, которой ты занимаешься уже… уже…

— Уже давно, — подсказал Александр. — Но, прости, как это связано?

— В багажнике взорванного «Мерседеса» обнаружена картина кисти Азовского, принадлежавшая префекту Выхину. Картина не пострадала.

— Так-так, я уже не жду ничего хорошего и догадываюсь, куда ты клонишь.

— Абсолютно верно! Эта картина — фальшивка. Виртуозно сделанная, но — фальшивка.

Турецкий что-то невразумительно просипел, после чего оба правоведа какое-то время сосредоточенно молчали.

— Теперь второе дело. Вчера в Большом зале консерватории дал концерт скрипач Райцер.

— Знаю, я же сам там был, на его концерте.

— Да, я забыл, что ты у нас культурный.

— Да не, я сам-то из простых. — Турецкий шутовски шмыгнул носом. — Это все жена.

— Хороший был концерт?

— Мне понравился. Я, правда, не спец, но Ирка говорит — гениально. А что?

— А вот что… — Меркулов решительно взял со стола сигарету, уже полчаса приковывавшую его внимание и, нахмурясь, закурил. — В перерыве концерта из артистической Райцера украли его скрипку. Скрипку Страдивари.