Читать книгу - "Сдвиг - Дейл Пек"

— Я хочу подготовить вас к тому, что вам предстоит увидеть, — сказал Лиари, когда БК поравнялся с ним. — Это может шокировать, но я прошу вас сохранять спокойствие.

БК не раз слышал нечто подобное от патологоанатомов и шерифов округа, поэтому позволил себе отреагировать со скромной гордостью:

— Я видел много шокирующего, доктор Лиари.

— Я в этом не сомневаюсь, учитывая вашу профессию. Но это не помешало агенту Моргантхау потерять сознание, как Чарли Маккарти без руки Эдгара Бергена^[17].

Моргантхау? Имя показалось ему знакомым. Он вспомнил: его называл директор во время встречи перед поездкой; БК подумал: не может ли он и Мельхиор оказаться одним лицом?

— А где сейчас агент Моргантхау?

— Я оставил его с Форрестолом и девушкой в коттедже. Дело в том, агент… извините, как, вы сказали, вас зовут?

Девушкой? Ни Гувер, ни Мельхиор ничего о ней не говорили.

— Геймин, — рассеянно ответил БК, назвавшись именем матери. — А кто…

— Пожалуйста, агент Геймин… — В голосе Лиари зазвучали твердые нотки. — Сначала небольшая лекция, вопросы потом. Выслушайте меня.

После разглагольствований в поезде Мельхиора БК вовсе не прельщала перспектива выслушивать еще одну лекцию. Но его внимание настолько поглотили окружавшие их темные деревья, что он промолчал.

— Итак, начнем. Наша работа в «Касталии» связана с нейронным восприятием окружающего мира человеческим существом. Проще говоря, его чувствами. Если бы часть мозга, отвечающая за сознание, должна была перерабатывать всю информацию, которую получает при помощи чувств, то ее объем оказался бы настолько гигантским, что мы не смогли бы передвигаться или кормить себя, не говоря уж о таких сложных моторных задачах, как подниматься по лестнице, играть на виолончели или создавать скульптуру, подобную «Вратам ада» Родена. Какую-то поступающую информацию нужно игнорировать. Причем не определенную ее часть, а основную. Этот процесс отбора начинается с момента, когда мы покидаем утробу матери, и заканчивается со смертью. Он настолько пронизывает всю нашу жизнь, что ее вполне можно назвать процессом отторжения информации, а не сбором ее.

— Хм… — БК не знал, как реагировать. — Разумеется. — Солнце скрылось за темной стеной деревьев и запущенным особняком, и наступающий вечер замер в одухотворенных сумерках. Обступавшие со всех сторон черные как смоль стволы деревьев, похожие на покрытые копотью колонны Месквиты, лишь усиливали это впечатление.

БК остановился.

— Что-то не так? — Несмотря на сумерки, голубые глаза доктора блеснули, как если бы он разыгрывал над БК какую-нибудь шутку.

— Нет, ничего, — ответил БК, но доктор продолжал вопросительно смотреть на него. — Просто мне пришло в голову одно слово. — Все тот же вопрошающий взгляд. БК вдруг вспомнил, что у доктора была степень по психологии. Он не любил психологов почти так же, как и представителей богемы. — Мес-квита, — пояснил он, видя, что Лиари не трогается с места. Он произнес это по слогам, как ребенок, споткнувшийся при чтении на неизвестном слове, значения которого, понятно, не знал.

— По-испански это означает «мечеть», — проговорил доктор, будто читая его мысли. Он бросил взгляд на деревья. — Месквита — это Кордовская соборная мечеть, знаменитая сотнями колонн, которые поддерживают свод зала для моления.

— Да, конечно, — кивнул БК, но доктор продолжал смотреть на него. — Я… не помню… чтобы слышал это слово раньше. — Но дело было не в этом. Он никогда не слышал об этой мечети, не представлял, как она выглядела, но понимал: доктору откуда-то это тоже известно.

Однако доктор согласно кивнул и, повернувшись, стал углубляться в лес. Темные стволы обступали их все плотнее, и вдруг БК понял, что не знает, в каком направлении остался дом. Ему стало не по себе, и он поспешил за доктором.

— Некоторое время назад, — продолжил доктор, когда БК его нагнал, — психиатры высказали предположение о существовании некоего мозгового «чистилища», в котором информация, поступающая от органов чувств, разделяется на нужную и ненужную. Этот информационный центр они назвали «Вратами Орфея». Помните, Орфей спустился в царство мертвых, чтобы спасти свою жену Эвридику, которая умерла от укуса змеи? Ему не удалось осуществить задуманное из-за того же любопытства, что погубило жену Лота, а когда он вернулся назад, его растерзали на части менады. Это может показаться слишком суровым наказанием для скорбящего вдовца, но менады служили Дионису, а того самого расчленили и съели, а потом он возродился в еще более могущественного бога. Без сомнения, эта история не осталась без внимания некоего еврейского юноши, который бродил по римской провинции под названием Иудея пять веков спустя. В качестве верховного жреца Диониса Орфей был посвящен в мистерии, к которым приобщился во время пребывания в царстве мертвых. Римское имя Орфея — Вакх, и, понятно, большую часть следующего тысячелетия его последователи утверждали, что оргии-вакханалии с возлиянием, сексом и насилием позволяли приобщиться к этим мистериям.

Вслед за мифами некоторые современные психиатры стали выяснять, что же действительно находится в мозгу человека за Вратами Орфея. Вы, без сомнения, знакомы с расхожим утверждением, что человек использует лишь пять процентов своего умственного потенциала. Это не столько количественная оценка, сколько функциональная, и сопоставляет разум и мозг. Лично я полагаю, что остальные девяносто пять процентов скрываются за этими Вратами, и если нам удастся найти способ открыть их, мы получим доступ к поистине неисчерпаемым возможностям. Воспоминания будут воспроизводить мельчайшие детали. Скажем, непередаваемое ощущение первого полового оргазма или потрясающий вкус материнского молока. Наше физическое окружение получит новые измерения зрения, слуха, запаха и осязания. Кто знает: не исключено, что нам откроются нематериальные возможности связи — некий мозговой эквивалент радиоволн, который позволит моментально обеспечить общение всего лишь нужной настройкой на определенную частоту, причем в тысячи раз надежнее и яснее, чем способны передать слова и жесты.

БК потребовалось время, чтобы уяснить конец речи Лиари. Он споткнулся на словах «половой оргазм» и окончательно потерял мысль рассуждений, когда доктор упомянул «материнское молоко». Решив наконец, что ему удалось справиться с задачей, он заметил:

— Простите, доктор, но мне казалось, ваше исследование направлено главным образом на создание… — Он не мог заставить себя произнести слова «Маньчжурский кандидат» вслух. — Мне казалось, вы говорите о теле… теле…

Он запнулся, так и не закрыв рта.

— Телепатии, — подсказал доктор, с любопытством разглядывая озадаченное лицо БК. — И — да, агент… как, вы сказали, вас зовут?

— Керрей, — ответил БК, совершенно забыв, что представился под другим именем. Его кадык, казалось, жил отдельной жизнью, и БК с трудом проглотил слюну.