Читать книгу - "Это только цветочки - Марина Серова"

Сверившись на всякий случай с записью в блокноте, я запустила двигатель и тронулась с места.

— Куда теперь? — поинтересовался Костик.

— К Коле Ревякину, — сказала я и пояснила: — Это водитель «Шевроле».

— Тот сивый, которому ты расплющила кишки? — улыбнулся Костя.

— Именно, — кивнула я.

— Не думаю, что он будет дома после того, что случилось, — с сомнением в голосе произнес Костя.

— Я на это и рассчитываю, — усмехнулась я. — Если дома у него кто-то есть, нужно будет постараться выведать местонахождение Колиного гаража.

— Думаешь, труп Шатрова там?

— Догадливый мальчик, — я хлопнула его ладонью по колену.

— Может, ты не будешь называть меня мальчиком? — потупился он.

Мне показалось, что это его оскорбило.

— Ну ты же не девочка, — я пожала плечами, — впрочем, как знаешь, могу называть тебя… Как бы ты сам хотел, чтобы тебя называли?

— Меня вполне устраивает мое имя, — глядя в сторону, сказал Костя.

— Ладно, не обижайся, — миролюбиво потрепала я его по плечу, — кстати, что у тебя с «Никоном», выживет?

— Кажется… ничего страшного, — озабоченно вздохнул Костя, поглаживая аппарат, — главное — оптика цела, а механизм проверю дома.

Так, болтая о всякой всячине, мы добрались до окраины Ленинского района, где, если верить адресу, проживал Ревякин. Это была предпоследняя длинная девятиэтажка. Дальше протянулась еще одна, а за ней, возле большого пруда, куда крупный завод сливал отработанную воду вперемешку с отходами производства, ютились ветхие дачки, собранные из материалов, найденных на ближайшей свалке.

Остановив машину на маленькой дворовой стоянке, где поджидали своих хозяев синий «Москвич» и желтая «копейка», я заглушила двигатель и вынула ключи из замка зажигания.

— Хочешь, я схожу на разведку? — предложил вдруг Костя. — Будет выглядеть правдоподобнее, если его будет спрашивать мужчина.

Немного подумав, я согласилась.

— Не волнуйся, я буду тебя страховать, — сказала я, выбираясь из машины. — Пошли.

Пока мы добирались до квартиры Ревякина, я объяснила Косте, что нужно говорить и как себя вести. Он беспрепятственно проник в тамбур, куда выходили двери трех квартир, и надавил на кнопку звонка.

— Ну, с богом, — Я осталась на лестничной площадке, встав за стеной, чтобы меня не было видно.

— Кто? — донесся до меня слабый женский голос.

— Мне нужен Николай, — смело произнес Костя. — Он дома?

Щелкнули замки, и тяжелая стальная дверь отворилась на длину цепочки.

— Его нет, — судя по голосу (самой говорящей я видеть не могла), женщине было лет сорок с небольшим.

— Мне сказали, что он должен быть в гараже, — заявил Костя, — подскажите, как его найти?

— Что-то я тебя раньше не видела, — голос женщины приобрел недоверчивую окраску. — Почему я тебе должна все докладывать?

— Как хотите, — Костя сделал шаг назад, показывая, что собирается уходить. — Я Коляну деньги должен. Две тысячи долларов. Сегодня вечером я уезжаю, тогда ему придется ждать целый месяц. Ну, до свидания.

— Эй, погоди-ка, — тормознула его женщина, видно, упоминание о деньгах сыграло свою роль. — Ты можешь деньги мне оставить, я передам.

— Не-ет, — усмехнулся Костя, — еще чего! Бабки отдам только ему лично.

— А кто тебе сказал про гараж? — поинтересовалась женщина.

— Рыжий сказал, — махнул рукой Костя, — ладно, Коляну привет передайте и скажите, что долг я ему приносил.

Костя повернулся и пошел прочь. Стальная дверь захлопнулась (я уже хотела спустить на Костю всех собак), но тут же снова открылась, теперь уже полностью. Я отпрянула за стену.

— Стой, ты куда? — женщина выскочила в тамбур.

Костя остановился и вопросительно посмотрел на нее (об этом я могла только догадываться, но, судя по дальнейшему разговору, все было именно так).

— Я же сказал, — недовольно пробурчал Костя, — сегодня уезжаю, мне еще собраться нужно.

— Сходи посмотри, — торопливо сказала женщина, — может, он и правда в гараже. Ты на машине?

— Угу, — кивнул Костя.

— Поедешь вдоль дома до стоянки, — добавила она, — сразу за ней начнутся гаражи. Наш — пятьдесят второй. Ворота зеленой краской выкрашены. Найдешь?

— Найду, — кивнул Костя.

— Я бы тебя проводила, да варенье у меня на плите…

— Ничего, сам справлюсь, не маленький.

Константин вызвал лифт. Когда хлопнула стальная дверь, я присоединилась к нему.

— Молодец, — я похлопала его по плечу, — здорово у тебя получилось!

— В школе я участвовал в художественной самодеятельности, — скромно пояснил он и пропустил меня в лифт, двери которого открылись.

— Да в тебе просто пропадает актерский талант, — пожурила я своего спутника.

Спустившись на улицу, мы быстро добрались до машины и поехали искать гараж Ревякина. Через пару минут, миновав стоянку, над которой возвышалась двухэтажная будка сторожа, моя «девятка» въехала на территорию гаражей. Видимо, организованы они были не так давно, потому что часть из них была еще недостроена: некоторые, будучи без ворот, зияли пустыми проемами, у других не было крыши, но основная часть все же была завершена. Тут и там валялись обломки кирпичей, горы строительного мусора, кучи свежевыкопанной земли и песка. Пара автовладельцев, выкатив свои средства передвижения из гаражей, занимались мелким ремонтом двигателей и ходовой части.

Гаражные блоки располагались несколькими длинными рядами, один против другого, между которыми были оставлены широкие проезды. В третьем отсеке мы и нашли гараж с зелеными воротами и номером «пятьдесят два» на белом прямоугольничке. Судя по размерам, в него можно было поместить пару таких джипов, как «Шевроле», или три-четыре легковушки помельче. Гараж был в дальнем конце отсека. Я развернула машину и поставила ее перед самыми воротами.

— Так здесь же никого нет, — недоуменно произнес Константин, — как мы попадем внутрь? Нужно было попросить ключи.

— По-моему, ты так вжился в роль, — усмехнулась я, — что сам поверил тому, что говорил. Конечно, здесь никого нет. Я на это и рассчитывала. Не думаешь же ты, что Коля захотел бы показать нам то, что у него в гараже?

— Ты думаешь, труп внутри? — Костя вышел из машины и принялся осматривать ворота.

— Думаю, что нужно проверить наше предположение, — я тоже осмотрелась.

Ворота были сделаны на совесть. Все примыкания ворот к раме были такими плотными, что туда невозможно было вставить не то что монтировку, но даже лезвие перочинного ножа.