Читать книгу - "Клуб избранных - Александр Овчаренко"

– А почему кличка такая необычная, Скотч?

– Господин Аверин очень этот напиток уважает, и никакого другого алкоголя не признаёт.

– Ну, и с какого боку к этому господину подойти? – протянул я официанту ещё сотню.

– Господин Скотч, простите, Аверин уважает сильных людей с деловой хваткой, он сам из таких. Прочие ему неинтересны, но есть у него маленькая слабость: русский романс под гитару. Особливо если дама исполняет.

– Блондинка? Брюнетка?

– Лучше шатенка, не старше двадцати пяти, и чтобы голос с хрипотцой был, – уточнил официант, чем заработал ещё сотню.

Вечер я провёл в ресторане. Кухня здесь отменная, к тому же играл неплохой ансамбль. Весь вечер я наблюдал за столиком у эстрады, а чтобы не бросаться в глаза, пригласил за свой стол неприступную с виду даму, растопив её гордыню двумя сотнями долларов. Заметив мой интерес к компании, среди которой выделялся импозантный господин с седыми висками и золотым «Ролексом», моя гостья тихонько спросила:

– Ну, и кого мы там увидали? Неужели знакомого?

– У меня нет знакомых в этом городе. Я приезжий. Интересно, кто эти люди?

– Эти? Разве это люди? Мразь! Весь город их кормит, вот они каждый день здесь и жируют. Скотч это, со своими дружками.

– Рэкет? – коротко осведомился я.

– Он, родимый! Только Скотч всегда остаётся чистеньким. Вроде как ни при чём. Официально он преуспевающий бизнесмен – лесом торгует, но последнее время стал интересоваться нефтяным бизнесом.

– Откуда такие познания?

– Меня, между прочим, Лаурой зовут. Когда я моложе была, ходил у меня в любовниках хлыщ один из Администрации, редкая сволочь. Любил он перед сексом наболевшим поделиться, так сказать, душу излить, вот он мне все новости и пересказывал. Правда, потом наступала вторая часть нашего свидания: бывало, свяжет мне руки за спиной и голой на колени поставит. После этого я должна была признаваться ему в измене, причём каждый раз должна быть новая история. Боже! Чего я только не выдумывала! А он, гадёныш, сначала слушал, а потом начинал орать, вроде как припадок у него начинался, ну и, конечно, бил меня. Сильно бил, всё старался ногой в низ живота ударить. Извращенец, одним словом. Правда, платил хорошо, оттого и терпела. Я его однажды с семьёй видела: с виду приличный человек, жена, двое детишек.

– А теперь не бьёт?

– Теперь не бьёт. Его Скотч где-то за городом закопал, не поделили они что-то меж собой.

– Весело тут у вас.

– Да, уж скучать не приходится!

В это время на эстраде зазвучала гитара, и я заметил, как подёрнулось грустью породистое лицо господина Аверина. Какой-то сильно выпивший бизнесмен с татуированными на пальцах перстнями попытался громко исполнить тюремный шлягер, типа «Голуби летят над нашей зоной», чем вызвал явное неудовольствие всех присутствующих. Эстет Аверин недовольно дёрнул щекой, и двое дюжих молодцов под руки вывели любителя тюремного фольклора из зала. Когда гитарист закончил исполнять произведение, и стихли аплодисменты, татуированный бизнесмен вернулся. Его белая рубашка была забрызгана чем-то красным, а нос значительно увеличился в размерах.

– Прости, Скотч, бес попутал! – прошепелявил он разбитыми губами.

– Бог простит, Куцый! А у тебя с завтрашнего дня взнос увеличивается на два процента!

– За что, Скотч?

– За нелюбовь к искусству, Куцый.

– Строго, но справедливо! – зашелестела братва за столом.

Вечер продолжался своим чередом.

– Пойдём в номер, устала я что-то, – томно произнесла Лаура.

– Хорошо, пойдём, – согласился я, понимая, что отказываться от интимных услуг такой шикарной женщины было бы подозрительно.