Читать книгу - "Сокровище храма - Эльетт Абекассис"

— Четырнадцать талантов серебра зарыты под опорой с северной стороны большого бассейна в Кохлине. В нескольких километрах, рядом с каналом, находятся сорок пять талантов серебра. В самой долине Ахор зарыты два горшка с серебряными монетами. На вершине пещеры Асла спрятаны двести талантов серебра. Семьдесят семь талантов серебра находятся в туннеле к северу от Кохлина. Под надгробным камнем в долине Сакака — двенадцать талантов серебра. Бесполезно записывать.

Джейн прекратила, рука ее слегка дрожала.

— Почему?

— Под водопроводом, к северу от Сакака, — продолжил отец, — под широкой плитой в верхней части спрятаны семь талантов серебра. Священные сосуды находятся в расщелине Сакака, на восточной стороне бассейна Соломона. Двадцать три таланта серебра зарыты рядом с каналом Соломона, около большого камня. Больше двух талантов серебра находятся под могилой, в русле высохшей реки Кепах, находящейся между Иерихоном и Сакака.

Джейн и я теперь только слушали его, удивляясь не столько его памяти, сколько разнообразию мест и значительности сокровищ, которые, казалось, выставляли себя напоказ в нескольких километрах отсюда.

Отец повернулся и, указывая в сторону Кумрана, продолжил:

— Сорок два таланта серебра находятся под свитком в урне, закопанной под входом в грот с колоннами. Есть два входа. Сокровище — под тем, который смотрит на восток. Двадцать один талант серебра находится под входом в грот, под широким камнем. Семнадцать талантов серебра спрятаны под западной стеной Мавзолея царицы. Под могильным камнем у жилища Верховного жреца — двадцать два таланта серебра. Четыреста талантов серебра находятся под водопроводом Кумрана, ведущим к северному четырехугольному водоему. Под гротом Бет-Кос — шесть слитков серебра. Под восточным углом цитадели Док — двадцать два таланта серебра, под насыпью из камней у реки Козибаш — шестьдесят талантов серебра и два таланта золота. Серебряный слиток, десять священных сосудов и десять книг находятся в акведуке на восточной дороге Бет-Ашор, к востоку от Ахзора. Под надгробным камнем у входа в овраг Поттер — четыре таланта серебра. Под погребальной камерой на юго-западе долины Ха-Шов — семьдесят талантов… Я же сказал, бесполезно записывать.

На этот раз Джейн, снова было принявшаяся за свои записи, спрятала блокнот.

— Под небольшим лазом на берегу Натафа — семь талантов серебра. В подземелье Шаза — двадцать три с половиной таланта серебра. В гротах, выходящих на море, там, где жилище Хорона, — двадцать два таланта серебра. На краю водопровода, на восточной стороне водопада, — девять талантов серебра.

Отец сделал паузу, потом повернулся лицом к Иерусалиму и продолжил:

— Шестьдесят два таланта серебра зарыты в семи шагах от водохранилища Бет-Хакерем, триста талантов золота — в начале пруда в долине Зак, начало его находится на западной стороне около черного камня на двух подставках. Восемь талантов серебра — под западным краем гробницы Авессалома. Семнадцать талантов — под водопроводом, в нижней части отхожих мест. Золото и священная посуда спрятаны в четырех углах бассейна. Недалеко оттуда, у северного угла портика гробницы Цадока, под колоннами — десять священных сосудов с дарами. Золотые монеты и дары находятся под угловым камнем рядом со столбами около трона и наверху скалы в западной части сада Цадока. Сорок талантов серебра запрятаны в гробнице, под колоннадой. Четырнадцать священных сосудов из янтаря спрятаны под гробницей в память народа Иерихона. Посуда из алоэ и белой сосны — в Бет-Эсдатене, в водохранилище, находящемся у входа в малый бассейн. Больше девятисот талантов серебра хранятся около водохранилища, куда впадает ручей, у западного входа в гробницу. Пять талантов золота и еще шестьдесят талантов лежат под черным камнем у входа. Восемьдесят два таланта серебряных монет — поблизости от черного камня гробницы. Шестьдесят серебряных талантов и священная посуда хранятся в сундуке под ступенями верховного туннеля горы Гаризим. Шестьдесят талантов серебра и золота — около ручья Бет-Шам. Семьдесят талантов золота находится под подземной трубой гробницы.

Отец замолчал и сел на камень.

— Сокровище огромное и, как видите, пришлось немало потрудиться, чтобы спрятать его. То, что произошло…

Он перевел дыхание. Глаза его заблестели от возбуждения. Это означало, что он только что совершил с нами одно из своих сказочных путешествий во времени, потому что никто, кроме моего отца, не умел рассказывать истории из прошлого, перенося их в настоящее время.

Вокруг нас уже собралась группа из туристов и гуляющих израильтян, которых привлек рассказчик, говоривший о несметных сокровищах, существовавших на самом деле или только на словах.

— Это было в давние времена, около семидесятого года нашей эры, через сорок лет после смерти Иисуса, — начал отец. — Римляне осаждали Иерусалим. Город был охвачен отчаянием, шум стоял великий, пыль и пламя окутали Иерусалим. Тит подошел к городу с шестью тысячами солдат. Штурм начался с севера и запада, в ход пошли тараны. После того как была пробита первая брешь, Тит послал Иосифа Флавия с предложением о капитуляции, но защитники отказались. Римляне взяли город в кольцо, возведя вокруг него стены; начался голод. Потом римляне стали таранить башню Антония, и евреи вынуждены были отступить за крепостные стены Храма, под защиту неприступных стен, началась настоящая осада. Шесть дней римляне наносили по ним удары своими таранами, но ничего не могли поделать: стены выстояли. Построенные неутомимым строителем Иродом, они оказались очень надежными. Они были сложены из белого камня, каждый блок весил тонну.

Человек, ответственный за казну Храма, Елиав, сын Меремота, принадлежал к роду Аккоцев, но был слишком молод для казначея, к тому же он остался последним живым из всей семьи. Римляне, жаждавшие разграбить Храм, перебили всех. Елиав, предвидя неизбежность, решил не поступать, как его отец и дядья, которые любой ценой отстаивали Храм, даже рискуя жизнью. Он понял, что Храм будет разрушен, и никто не сможет этому помешать. Единственное, что можно было спасти, находилось в самом Храме: тексты, в первую очередь тексты, написанные на пергаменте, затем обрядовые предметы, а также золото и серебро, количество которых, было, неимоверно. Тогда Елиав собрал в главном зале жрецов, Коэнов и левитов: «Друзья мои, — сказал он, — я не жрец, как вы, так как мой род был лишен этого звания после ссылки в Вавилон, но все-таки я происхожу из рода жрецов, поэтому вы должны меня выслушать, хотя я всего лишь казначей храма. Храм будет разрушен, это неизбежно. С каждым днем захватчики все ближе, каждый день они пробивают все новые бреши в стенах, и настанет день, когда пламя охватит Храм и все, что в нем есть, сгорит в огне. И тогда, друзья мои, нас и наших предков сошлют в Вавилон, мы будем рассеяны по всему миру, и если Храм будет разрушен, если у нас больше не будет родины и, если мы потеряем Иерусалим, ничто не сможет собрать нас, и это будет конец нашего народа».

Воцарилось молчание, все с ужасом переглядывались.

«Мы не в силах помешать разрушению Храма, но есть нечто, что мы можем спасти, нечто главное, что нас объединяет».