Читать книгу - "Утешение изгоев - Евгения Михайлова"

не повредила кожицу. Иди в душ, а я только смажу все специями, вложу уже приготовленную начинку — айва, яблоки, чернослив, — и в духовку. Пока приготовлю тебе коктейль. К утке есть красное и белое вино — какое хочешь.

Отлично. Она просто поймала его идею на расстоянии. Проехать и забить на одну небольшую неловкость. Пусть на ее месте расцветут только удовольствия. Только мир и покой. Андрей даже подумал: а ведь на самом деле встретить такую подругу — везение исключительное. И Валерия имела основания так захлебываться от восторга по собственному поводу. Она же в те минуты была одна, просто потом поделилась со всем светом, так это как бабочку выпустить в окно. Весь свет посмотрел и забыл.

Через двадцать минут после начала ужина Андрей произнес:

— Лера, извини, что до сих пор не сказал ни слова. Первый раз в жизни понял, что такое «язык проглотить». Сказать, что это вкусно — ничего не сказать.

— Спасибо, не стоит извиняться. Я же вижу, что тебе нравится. А у нас еще шоколадный торт с клубникой по особому рецепту. И отличный ликер, за которым я ездила в один дальний маленький магазин, потому что его больше нигде не продают.

— Лера, — после паузы отодвинул пустую тарелку Андрей. — Я человек простой, прямой и в этом плане, наверное, примитивный. Скажу как думаю. А думаю я о том, что наши обалденные вечера, нежные ночи, все эти немыслимые блюда, поводы для удовольствия и радости — это нарядная прелюдия к жизни обычной и нормальной. Как у людей, которым надо решать проблемы, справляться с усталостью и разочарованием, а на то, чтобы придумывать себе радости, украшения, сюрпризы друг для друга, уже нет желания и сил. Мне просто интересно, когда, по твоему мнению, наша замечательная прелюдия закончится? Хочется быть готовым. Тупо спросил?

— Ты спросил нормально, честно. Просто ты пока не в состоянии предположить, как на самом деле все обстоит. Скорее всего, нет такого опыта. Наша прелюдия закончилась тогда, год назад, в твоем кабинете. Мы впервые увидели друг друга и, наверное, удивились. Два незнакомых человека, а так легко сразу стало вместе. Не говорила тебе никогда, но у меня голова закружилась, когда я рассмотрела тебя. Я поняла, что ты мой человек. Я мысленно увидела тебя за этим столом. Там, наверху, в нашей спальне. Дальше я все знала. Так что у нас не прелюдия, а уже обычная и нормальная для нас двоих жизнь. Другим людям этого не понять. А мы сами найдем все способы справиться с усталостью, разочарованием, даже бедами. Так прожили свою жизнь мои родители, они все побеждали, как никто… А когда несчастье стало наступать, давить их жизнь — они просто исчезли… Вместе. Знаешь, у меня даже не было времени горевать. Я должна была строить свою, полную и гармоничную, судьбу. Была большая ошибка. И тут встретила тебя. Все сложилось.

Потом они сидели на террасе, наслаждались живописным и томным вечером, допивали ликер. Андрей думал о том, как Валерия права. У него не было опыта радости и покоя. Просто ни на грамм. Одни провалы, колдобины и страдания.

— Милая, — обнял он Валерию, — мне так хорошо, уютно, приятно с тобой, что у меня нет слов для выражения благодарности. Ты права: нет такого опыта у сивого мерина, который разорвал все жилы, превращая каторгу в существование.

— О боже, — вздохнула Валерия. — Мне так жаль. И я так рада, что мы что-то уже немного преодолели. Есть идея: давай пригласим гостей, устроим небольшой званый ужин. Только нужные, проверенные и доброжелательные люди. И… может, сообщим о своей помолвке? Всего лишь.

— Давай сообщим, — кивнул Андрей. — Ты только сама придумай, что мне надеть. Чтобы не глупо, не пафосно, а просто и уместно. Но чтобы не выглядеть, как всегда, мулом со стройки.

— Сивый мерин, мул, — рассмеялась Валерия. — Ты эталон человека, который себя в грош не ставит. Конечно, мы все выберем, обсудим меню. Через неделю нормально?

— Давай. Я приглашу пару-тройку человек, без которых у меня ни одно дело не получается.

За час до званого ужина Андрей стоял в ванной перед большим зеркалом и с удивлением рассматривал свое отражение. На нем были узкие черные брюки, белая брендовая рубашка: верхние пуговицы расстегнуты. Валерия сама сделала ему короткую, нарочито небрежную и брутальную стрижку. Суточную щетину, которую они сознательно создали, она тщательно облагородила. Даже собственные глаза показались Андрею синими, а вроде были всегда цвета пыльного асфальта. Только сейчас Андрей увидел, как он загорел. Можно сказать гостям Валерии, что отдыхал на Сардинии, к примеру. На самом деле лето такое жаркое, что на стройках приходилось бегать голым до пояса.

Тип в зеркале показался Андрею настолько похожим на мачо из зарубежного сериала, что захотелось дать ему по морде. После такого виртуозного изменения собственной внешности люди, наверное, и впадают в безумный экстаз в сауне, признаваясь самим себе в любви и страсти. Но на этом направлении жизненных радостей Андрею точно надо сразу затормозить.

Он пригласил на ужин двух мужчин-подчиненных и женщину-менеджера Людмилу, которая в деле стоила пары десятков мужиков. Со стороны Валерии было человек пятнадцать.

Гости Валерии в основном учились с ней в элитной школе, после которой она в принципе поставила крест на дружбе с постоянным общением. Новых подруг и друзей не заводила. А из бывших соучеников выбрала тех, кто прошел в категорию нужных людей. Служащие правительства, разных министерств, районных администраций. Не первые лица, конечно, но полезные клерки.

Эти гости были дорого и смело одеты, на женщинах блестели бриллианты, все были непринужденными, громогласными, наперегонки несмешно шутили и громко хохотали. Они небрежно пожимали руку Андрею, но говорили только с Валерией. При всей пестроте на этой публике была печать сходства. Внутренняя потасканность и тщательно скрываемая и оттого еще более очевидная неудовлетворенность. Это богатые люди по очень тяжелым и нищим временам, но никто из них не успел дотянуться до ореола олигарха, до реальной власти, до больших возможностей. То же самое и со сверкающими нарядами и бриллиантами женщинами: лошадки, на которых они ставили, так и остались просто клерками, зависимыми от дающих рук. Вот почему они все почти с подобострастием смотрят на Валерию: она явно щедра на откаты.

Людмила, крупная женщина с большой грудью и массивными бедрами, что забавно сочеталось с совершенно мужскими повадками, ввалилась в дом, вытирая большой салфеткой пот с красного, воспаленного лица: она приехала после двенадцатичасового рабочего дня. Но подготовилась заранее и переоделась, вероятно, в своей старой и загнанной машине. На Люде