Читать книгу - "Научите меня стрелять - Анна Яковлева"

Я всю дорогу возмущенно фыркала и неуважительно отзывалась о мужчинах, а Эля второй раз за четверть часа со мной не согласилась.

– Миша хороший, – сдержанно возразила она.

Я покосилась на нее, ожидая продолжения, продолжения не последовало.

– Конечно, – сказала я, – только горячий, точно грузин. Кстати, может, Шалву забрать с собой, чтобы завтра без хлопот выехать в Новороссийск? А то ввяжется во что-нибудь…

Я развернула «Оку» и опять подкатила к ресторану.

Открыв дверь заведения, я уловила странный звук, похожий на низкий гудок речного теплоходика. Звук доносился из отдаленной кабинки. Не найдя глазами мужскую часть нашей компании, я пошла на звук, вблизи оказавшийся трехголосным мужским хором.

Шалва, Михаил и парень из охраны исполняли грузинскую народную песню «Сулико» и уже собрали вокруг себя некоторое число ценителей хорового пения. Испортив мужчинам обедню, мы запихнули винодела в мою «Оку», от чего она застонала и просела до угрожающего уровня, ниже ватерлинии, и отчалили от ступенек ресторана.

Разумеется, Михаил не захотел оставлять нас наедине с Шалвой Гургеновичем и увязался следом.

Парочка оказалась очень беспокойной. Приехав домой, капитан милиции с виноделом то спорили о международном положении, то пели песни, а мы с Элеонорой зевали, с тоской следили за стрелками часов и вздыхали.

Когда Михаил с Шалвой выдохлись и улеглись на Гошкином матрасе, была глубокая ночь. Но и от спящих от них не было никакого покоя, теперь они храпели на два голоса.

Заснула я уже под утро, когда совсем выбилась из сил.

Сквозь пересвист и похрюкивание, разливавшиеся по домику, в сонном сознании проплывали Пашка, Бильбо и кот Степан.

Утром, узнав, что мы отправляемся в Новороссийск, Михаил заявил, что поедет с нами. Отказываться от такого сопровождения было глупо. После недолгих обсуждений я перенесла в «жигули» Белого кейс с деньгами, и мы покинули Краснодар.

Машин на трассе было немного. Белый чаще смотрел на Элеонору, чем на дорогу, несмотря на это, мы через три часа увидели трубы Новороссийского цементного завода и въехали в город-герой.

Гоша вышел на связь, сказал, что все идет по плану, и мы ехали в полной уверенности, что часа через два отпустим с миром нашего винодела домой в солнечную Грузию.

Не знаю, что насторожило капитана Белого, только он стал внимательно смотреть в зеркало заднего вида. Я оглянулась: за нами шли две машины: какая-то старая иномарка и «жигули».

– По-моему, эти машины я видел утром возле вашего дома, – с опозданием вспомнил Михаил.

– За нами следят? – не подумав, спросила я.

– Как следят? Зачем следят? – закрутил лысой головой Шалва Гургенович.

– Скоро все узнаем, – отозвался Миша.

Шалва Гургенович продолжал беспокоиться.

– Почему следят? Что делать будешь? – приставал он к Белому.

– По обстоятельствам, – неопределенно ответил Михаил.

Дорога пошла под уклон, внизу чернела бухта, виднелись башенные краны, буксиры, пакгаузы и причалы, а на горизонте белели корабли.

Наши преследователи, если это были они, отстали и потерялись.

Гошка ждал нас в порту. Вместо приветствия он сказал, что сегодня бочки с удобрением будут на судне.

– А где они сейчас? – решила прояснить обстановку я.

– Стоят в очереди на погрузку.

Никифоров был само спокойствие, так что никому и в голову не пришло, что именно сейчас Гошка приводит в исполнение вероломный, как убийство австрийского эрцгерцога, план. Мне, кстати, тоже было невдомек, насколько вероломным этот план окажется.

Обстановка была мирной: водители травили анекдоты и байки, играли в карты, баловались чаем и кофе. Охотники на привале – да и только.

Михаилу позвонили, он ответил на звонок и отошел в сторону, Элеонора с Шалвой отлучились на поиски туалета, а я взглянула на Гошу и неожиданно поняла, что он нервничает, что внешнее спокойствие дается ему с трудом. Никифоров грыз ногти и бросал косые взгляды на борцовского вида мужика в гангстерской кепочке, который играл в карты на ящике у забора.

Теперь я не сводила с Гошки глаз.

Брачный аферист последний раз переглянулся с гангстером. Мужик поднялся с места, и они с Никифоровым куда-то направились. Что-то происходило.

Здоровяк свернул за угол административного здания, Никифоров шмыгнул за ним. Мне ничего не оставалось, как последовать за мужчинами.

За углом обнаружился потрепанный «ауди». Я с беспокойством узнала машину, которая ехала за нами из Краснодара.

Здоровяк устроился на водительском месте, Гошка исчез в салоне.

Никифоров и так не вызывал у меня доверия, а теперь я просто обязана была проконтролировать ситуацию. Поэтому, нисколько не задумываясь о последствиях, я легкой походкой подошла к машине, дернула на себя дверцу и опустилась по соседству с Гошкой.

В машине находился третий пассажир. Он сидел впереди. Мое внимание привлекла рука с документами – она была холеной. Печатка на мизинце и часы, вопиюще дорогие, костюм еще дороже часов. «Странный выбор для поездки в порт, да еще в такой машине», – успела подумать я.

Мужчина равнодушно оглянулся и мазнул по мне ленивым взглядом. Хватило секунды, чтобы я съежилась и почувствовала острое желание бежать без оглядки, но ноги отказывались слушаться.

Не замечая моего состояния, Гошка недовольным тоном объяснил:

– Это Денис Олегович. Денис Олегович интересуется селитрой.

Денису Олеговичу было лет тридцать пять. Я рассматривала короткую стрижку, раннюю седину, острый нос, очки, между прочим в золотой оправе, а сама шарила по двери, в надежде нащупать ручку. Пальцы натыкались на пепельницу, на оконные кнопки, на приборы неясного назначения.

Пассажир между тем открыл кейс, лежавший у него на коленях. Моя рука, так и не нашедшая дверного замка, застыла, я завороженно уставилась на содержимое: в кейсе плотно, пачка к пачке, лежали доллары в банковской упаковке.

– А что ты предложишь Шалве Гургеновичу? – просипела я. Оказалось, что голос мне тоже отказал.

Гошка состроил зверскую физиономию, чтобы я заткнулась, и не ответил.

Спрятав в кейс документы, мужчина снова оглянулся через плечо.

Никифоров засуетился, все мимические мышцы на его роже пришли в движение, источая приторную доброжелательность.

– Все в порядке, все в полном порядке, Денис Олегович, разве я подводил тебя когда-нибудь?

– Попробовал бы ты подвести, – с неприкрытым презрением отозвался очкарик.

Встреча была окончена, мы с Никифоровым выбрались из «ауди» с одинаковым чувством облегчения.