Читать книгу - "Не на ту напали! - Марина Серова"

Это был серьезный вопрос. Но сдаваться я не собиралась.

— Там что-нибудь придумаем. Поднимайся.

И мы опять пошли. Все вперед и вперед. Теперь у нас появилась цель, и ручей, вдоль которого мы шли, должен был нас к ней привести.

Пришлось изрядно отклониться в сторону, но мы успокаивали себя тем, что, добравшись до реки, легко наверстаем упущенное. Пройти же весь остаток пути пешком, пусть даже и по прямой, нечего было и думать — мы слабели с каждым часом.

Местность заметно понижалась, и наш ручей, весело бежавший среди камней, становился все шире и шире. Казалось, что мы уже близки к цели. Я ожидала, что с минуты на минуту впереди появится просвет, деревья расступятся, и мы выйдем к реке.

Лес вокруг действительно редел. Вдобавок к мошке нас облепили тучи комаров. Мы прибавили ходу. Вскоре деревья расступились, и мы вышли… К болоту. Вернее, к озеру, половина которого была заболочена. Предательский ручей пропал в сыром торфянике. Влево и вправо от нас тянулось ярко-зеленое поле с торчащими тут и там чахлыми деревцами. Далеко впереди виднелась полоска чистой воды и стена леса на противоположном берегу.

Кажется, мы застонали.

Хотелось упасть под березу и плюнуть на все. Однако стаи голодных, как собаки, комаров быстро привели нас в чувство.

На то, чтобы обойти неожиданное препятствие, у нас ушел весь остаток дня. Причем половину времени мы шли на юг, в противоположном верному направлении.

Зато к вечеру мы нашли другой ручей, еще больше первого, вытекавший из озера. У него мы и заночевали, отойдя подальше от кровожадных вампиров.

На следующий день мы лежали до самого полудня, тупо глядя в небо. Сил больше не осталось. К жизни нас вернул какой-то звук. Мы одновременно вскочили. Совершенно верно, ослышаться мы не могли — в ручье плеснула рыба!

Мне кажется, что на природе человек возвращается к своему первобытному состоянию: звуки и запахи ему различать становиться проще, чем соображать. В ручейках, которые попадались нам до сих пор, рыбы никакой не было, вот и в озере мы ее встретить не ожидали.

И чуть не умерли от голода буквально в двух шагах от еды!

Изготовить снасть из шнура и ржавой булавки оказалось делом несложным. Эта глупая рыба клевала даже на яркий клочок журнальной обложки, плывущий по воде. Когда очередная рыбина откусила булавку, на камнях у ручья трепыхалось уже полтора десятка ее пятнистых сородичей.

Никогда не знала, что печенная на углях рыба, сырая с одного бока и обуглившаяся — с другого, может быть такой вкусной. После еды мы опять заснули и проспали до самого вечера.

Потом мы сидели у костра и разговаривали — пожалуй, это был наш первый человеческий разговор за все время путешествия. Взошла и успела закатиться луна, а мы все говорили и не могли наговориться.

Посреди рассказа о том, каким козлом оказался ее бывший муж, Катька вдруг замерла и уставилась на меня.

— Ты чего замолчала?

— О дежавю когда-нибудь слышала?

— Да вроде что-то…

— Переводится примерно «уже видел». Большинство людей хотя бы раз в жизни с ним сталкиваются. У тебя никогда не возникало острого ощущения, что все происходящее уже когда-то было?

— Точно, точно. Я даже иногда наверняка знаю, что произойдет в следующую секунду. Но это состояние очень быстро проходит, к сожалению…

— Вот-вот, это оно и есть. Так вот, бионетика открыла, что во Вселенной существует множество параллельных миров. В каждом из них живут и действуют наши двойники, люди, во всем подобные нам с тобой.

— Опять ты со своей бионетикой!

— Да нет, ты послушай. В мире все взаимосвязано. Какие-то события и поступки в том мире влияют на наши судьбы, и наоборот. Все события нашей жизни уже когда-то происходили с нами в других мирах. Иногда мы как бы проникаем в память наших двойников…

— Чушь!

— Есть, есть! Так и знала, что ты это скажешь.

— Ну а что будет сейчас? — скептически поинтересовалась я.

— А потом на тебя кто-то… Танька, сзади!

От неожиданности я завизжала. Потом я обнаружила себя стоящей по другую сторону костра и смотрящей в темноту. Там кто-то был!

Ничего не было видно, но мы явственно слышали, как в чернильной темноте кто-то тяжело вздыхает и трещит кустами. Через некоторое время зверюга ушла, а может быть, просто затаилась.

Я сжимала в руке свое копье, а Катька держала наготове здоровенную горящую палку. Так мы и простояли до самого утра. Мы боялись даже думать о том, кто мог скрываться во мраке, совсем рядом с нашим костром.

Когда забрезжил рассвет, напряжение спало, и мы обменялись впечатлениями. Катька считала, что к нам приходил медведь, а я говорила, что медведи к огню не подходят. Разве что ручные.

— Ну а кто это, по-твоему, был?

— Откуда я знаю. Сходи к тем кустам и посмотри следы, если тебе так интересно.

— Ну уж нет. Пусть это и ручной медведь, но смотреть я не пойду.

Мы, держась открытого пространства вдоль ручья и постоянно оглядываясь, пошли вниз по течению. Потом побежали. Потом помчались, прыгая через валуны и оскальзываясь на мокрой гальке. Погони не было. Ночное чудовище, судя по всему, днем не охотилось.

К полудню впереди стал слышен шум, и через некоторое время ручей вывел нас к настоящей реке.