Читать книгу - "Гром среди ясного неба - Диана Стаккарт"

Птицы должны всегда летать над облаками.

Леонардо да Винчи. Кодекс о полете птиц

— Вы хотите, чтобы строить летательную машину вам помогал не я, а Тито?

Произнеся эти невероятные в своей наглости слова, я осмелилась посмотреть мастеру прямо в глаза. Теперь мне стало понятно, по какой причине Тито вчера так припозднился. В то время как остальные оплакивали и восхваляли погибшего товарища, Тито пытался убедить учителя в том, что сможет заменить меня в роли его помощника.

— Неужели я вас в чем-то подвел, мастер? — настаивала я. — Я всегда прилежно работал и неизменно советовался с вами. Кроме того, синьор Анджело — мой отец, а не отец Тито. Это что-то да значит.

Разговор этот состоялся в личных покоях Леонардо, куда я пришла сразу после того, как он утром позвал меня. Леонардо и мой отец сидели за столом, склонившись над стопкой бумаг. Образец летательной машины стоял здесь же, прикрытый большим лоскутом зеленого шелка.

Леонардо откинулся на спинку стула и похлопал рукой по скамье рядом с тем местом, где сидел мой отец.

— Мой милый мальчик, прошу тебя, не считай это оскорблением твоих чувств и не обижайся, — сказал он, когда я села. — Я все хорошо обдумал, и мне кажется, что я принял наилучшее решение.

Учитель ненадолго замолчал и продолжил лишь после того, как сделал какую-то запись на листке бумаги.

— Тито пришел ко мне прошлой ночью и рассказал мне то же самое, о чем до этого поведал тебе. Его горе было неподдельным, а приведенные им доводы вполне убедительными. Нам необходимо доделать нашу машину прежде, чем случится еще какая-нибудь неприятность. Тито прилежный работник и имеет неплохой опыт строительства кораблей. Кроме того, он уже помогал мне раньше в работе над несколькими моими изобретениями.

Посмотрев на моего отца, учитель продолжил.

— Мы с синьором Анджело сошлись во мнении, что наша модель соответствует своему назначению, и что настало время приступить к изготовлению образца в полную величину. Немаловажно и то, что Тито намного крупнее и сильнее тебя, Дино, и поэтому более пригоден для тех работ, в коих требуется грубая физическая сила. И хотя в этом вопросе я нисколько не сомневаюсь в твоей храбрости, случись новое нападение, он сумеет лучше постоять за себя.

Я едва успела прикусить язык, чтобы не напомнить учителю, как мне не раз приходилось защищать себя, а однажды я даже пришла ему на помощь, когда он сам оказался в смертельной опасности. Неужели он забыл, как я вывернулась из-под ударов кинжала или смогла освободиться из погребального склепа, куда меня заперли, обрекая на верную гибель? Или то, как я сумела спастись при пожаре? И все же я не осмелилась заговорить об этих драматических событиях в присутствии отца, иначе тот непременно расстроился бы и забрал меня из Милана, причем, сделал бы это с быстротой коршуна, налетевшего на беззащитного кролика. Я лишь молча посмотрела на моего доброго отца, в надежде, что он проникнется несправедливостью подобного решения, однако отец лишь покачал головой.

— Боюсь, что в этом вопросе я должен согласиться с синьором Леонардо. Работа над образцом машины в полную величину потребует немало усилий, в том числе и от такого юного существа, как ты… сын мой.

Я поняла, что он имел в виду, но не облёк в слова: он боится, что работа над летательной машиной окажется опасной, гораздо опаснее, чем получить удар молотком по пальцам или что-то в этом роде. И хотя я понимала его озабоченность, мне от этого было ничуть не легче.

Очевидно, на лице моем читалась такая обида, что Леонардо не удержался от доброй улыбки.

— Не все потеряно, мой дорогой Дино, — поспешил заверить он меня. — Видишь ли, мой мальчик, я не забыл обещания, которое дал тебе несколько дней назад. Как только стены будут окончательно подготовлены под фрески и на них нанесут наброски будущих изображений, ты возьмешь в руки кисть и вместе с Давидом и Паоло станешь рисовать задний план.

Еще пару дней назад подобное обещание со стороны Леонардо было способно заставить меня смиренно преклонить перед ним колени и пустить благодарственную слезу. Сегодня я встретила его без малейшего восторга.

— Буду рад помочь им, — буркнула я, прежде чем склониться в почтительном поклоне и направиться к выходу.

Мое скверное настроение усилилось, когда я едва не налетела на Тито, выходившего из двери главной мастерской.

— Странно, что тебе не слишком везет в игре в кости, — процедила я, — и это при всей твоей сноровке бросаться словами так ловко, что они ложатся так, как тебе нужно.