Читать книгу - "Дом молчания - Донато Карризи"

не особенно задавался вопросом, почему из всех возможных останков сохранился лишь близнец мокасина, найденного им в ванной опустевшей квартиры. Тут он был готов поверить в случайное совпадение. Ему просто не терпелось получить от Матиаса очередной кусочек головоломки о Молчаливой Даме. Настолько, что не было сил ждать следующего вечера. И он заявился на виллу в неурочный час, свято уверенный в своей правоте.

Старинный пригород тонул в предутреннем тумане, светом уличных фонарей превращенном в таинственную серебристую пелену. Громада затянутого строительными лесами дома в конце кипарисовой аллеи казалась миражом, а боковая башня – погасшим маяком над колышущимся морем белизны.

Его внимание привлекли леса, стоящая там и сям техника, инструменты и стройматериалы, сложенные перед домом. В прошлый раз он не заметил, что брезент кое-где порван, бетономешалка и компрессор порядочно заржавели, как и кирки с лопатами, куча песка размыта дождями, кирпичи разбросаны… Тогда, приехав поздно вечером, Пьетро не обратил внимания на детали, но теперь у него сложилось впечатление, что работы давно уже не ведутся.

Он отстраненно раздумывал над этим, когда в конце аллеи показался Иво Кравери. Вице-консул Уругвая был в плаще поверх пижамы и резиновых сапогах.

– Кто там? – еще издали крикнул мужчина.

Иво не производил впечатление человека, внезапно поднятого с постели, – он выглядел так, словно всю ночь не смыкал глаз. Джербер вплотную подошел к решетке:

– Извините, что врываюсь в такой час…

– После того как вечером мы сказали Матиасу, что поездка к вам отменяется, он категорически отказался спать, – хмуро сообщил Иво, бренча связкой ключей у замочной скважины. – С чего это вы вдруг передумали?

– Сообразил, что так и случится, и приехал, как только смог, – соврал Пьетро.

Вошли в дом. Сусана ждала у подножия лестницы, словно охраняя вход на второй этаж.

– Вы обязаны объяснить, что происходит с нашим сыном! – жестко потребовала она.

– Ничего нового, синьора. Но, как я понял, нам не следует прерывать терапию даже на одну ночь, – принялся оправдываться Джербер, надеясь, что они поверили в мифические «личные дела».

– Благодаря вам Матиас стал спокойнее, но хватило отмены одного-единственного сеанса, чтобы он снова разнервничался.

– И тут вы заявляетесь посреди ночи без звонка, – добавил Иво. – Что прикажете думать?

Джербер смутился. Их реакция вполне естественна. Положим, не его дело решать, что они должны знать, а что нет. Но скажи он им, что Молчаливая Дама – реальный человек, они бы вконец переполошились и все испортили.

Разговаривая, он косился на мутную пленку, разделявшую дом на две половины. Часть дома закончена, часть разворочена. С одной стороны – изысканная обстановка, с другой – строительные работы. Зыбкость их бытия усиливала ощущение, что они рассказали ему не все.

– Я взялся за ваше дело и твердо намерен довести его до конца, – попытался он укрепить доверие четы Кравери. – Помните, Сусана, что́ вы сами сказали в прошлую пятницу, когда обратились ко мне за помощью? Время на исходе.

Она переглянулась с мужем, а потом уже мягче проговорила:

– Ну хорошо. Идите, Матиас вас ждет.

Пьетро поднялся в комнату мальчика. Тот сидел в кровати, привалившись спиной к стене. В руках он держал какую-то портативную видеоигру, однако то и дело клевал носом; глаза были красные от недосыпа. Рядом на одеяле лежал камушек-талисман.

– Доктор Джербер! – радостно воскликнул Матиас.

– Я малость опоздал, извини меня, пожалуйста, – сказал Пьетро шутливым тоном, снимая плащ и кладя его на стол.

– Вы приехали помочь мне заснуть? – доверчиво спросил мальчик, откладывая в сторону игрушку.

– Ну конечно, – кивнул Пьетро, вытаскивая из кармана метроном.

Нетерпение гипнотизера переросло едва ли не в нервное возбуждение. Перед новой встречей с Молчаливой Дамой он не хотел терять ни минуты. О чем только что сказал Сусане.

Мальчик послушно исполнил приказ укрыться, лечь поудобнее и закрыть глаза. Пьетро поставил стул напротив кровати, сел. Маленький пациент заснул почти мгновенно, а вскоре вошел в фазу быстрого сна. Пальцы ребенка разжались, камешек выпал на одеяло. Включенный метроном стучал в медленном, успокаивающем ритме, на который должен был настроиться мозг ребенка.

– Я хочу, чтобы ты вернулся в ту квартиру, – сказал Джербер.

– Сейчас вечер, Молчаливая Дама сидит за столом в кухне и пишет в тетради, – описал мальчик уже привычную сцену.

– Подойди и прочитай, что она пишет.

Через некоторое время Матиас произнес:

– Что Огромный Таракан не умер.

21

Сначала Молчаливая Дама была Молчаливой Девочкой. С той самой грозовой ночи, когда, произнеся слово «туфля», она замолчала навсегда.

Мама пытается заставить ее заговорить, дочка старается изо всех сил и не может. Слова не выходят из нее, будто в горле невидимая пробка. Всякий раз, когда она пытается что-то сказать, слова налетают на преграду и разбиваются вдребезги, превращаясь в нечленораздельные звуки, как будто их издает неведомая зверушка, вроде кошки с птичьими крыльями, крысиным хвостом и утиным клювом.

Немотой дело не кончилось. Вроде бы все как прежде, словно ничего и не случилось, но на деле не так. Многое изменилось, начиная с мелочей. Девочка больше не выходит в сад, только смотрит из окна. Вновь посаженные помидоры сгнили на корню, пришлось их выполоть. По ночам из сада слышатся топот и шуршание, словно кто-то там бродит. Девочка думает, что это Таракан выкарабкался из могилы и теперь ищет, как бы проникнуть в дом. Потом она вспоминает, что мама распилила его на куски. Может, из-под земли вылезла только его рука? Пальцы цепляются за траву, и она ползет, ползет, как паук, начинает царапать ногтями дверь… Хочет, чтобы ей открыли, хочет еще раз погладить девочку по щеке.

Мама теперь всегда улыбается, даже в одиночестве. Девочка, стоя за ее спиной, видит улыбку по натянутой коже на шее. Та застыла на мамином лице. Как-то вечером мама чистила морковь и сильно порезалась, но вместо гримасы боли на лице отразилась все та же улыбка. Мама стала похожа на вечно счастливую куклу. Девочка не знает, что это значит. А еще они больше не делают лимонад и не пользуются морозилкой.

На исходе лета мама начинает кашлять. Совсем немножко, словно в горле чуть-чуть першит. Постепенно кашель усиливается, делается грудным. И вот уже она кашляет почти непрерывно, даже ночью. Сгибается пополам от приступов. У нее болят ребра, а на спине большой синяк. Лежа в кровати, мама все время ворочается, пытаясь устроиться так, чтобы не испытывать боли. Она вся измучилась. Девочка не решается спросить, что с ней такое, но на самом деле она и сама знает. Это наказание за то, что мама приникла ко