Читать книгу - "Алхимия убийства - Кэрол Макклири"

Нелли

Полицейский фургон и фиакр с Люссаком и его командой резко останавливаются. Я толкаю деревянную створку, закрывающую окно, и вижу, что мы на площади Клиши в гуще веселящейся толпы.

Она перетекла сюда с площади Бланш, чтобы посмотреть на выступление мужчин и женщин, поющих на колесной платформе, остановившейся посередине площади. Это те же самые артисты, что я видела раньше.

— Анархисты, — с раздражением говорит одна из проституток.

Судя по недовольным возгласам из толпы и по спору, возникшему между женщинами в полицейском фургоне, я делаю вывод, что каждый имеет свое мнение о том, нужна стране новая революция или нет.

Неожиданно из кабачка на углу выходит человек и бросает пивную бутылку в анархистов. Революционер соскакивает с платформы, в ход идут кулаки, и за какие-то секунды площадь превращается в бедлам. Одни кричат «Да здравствует революция!», другие — «Смерть революционерам!».

Наш полицейский фургон делает рывок вперед, а следующие за нами Люссак и его стражи порядка с дубинками выскакивают из фиакра и окунаются во всеобщую кутерьму. Политические противоречия в нашей среде вспыхивают с новой силой, и две проститутки в жарком споре вцепляются друг другу в волосы.

Я сижу тише воды, ниже травы в своем углу, в то время как другие девушки разнимают дерущихся, но слова революционеров находят отклик у меня в душе. Когда я девчонкой работала на заводе, происходили забастовки, права рабочих ущемлялись, их увольняли. Не хочется вспоминать, в каком положении оказывались семьи, когда закрывались заводы. Безысходность — вот к чему приводила потеря работы, будь то в Париже, Нью-Йорке или Лондоне. Люди часто голодают.[23]

Хотя я всем сердцем на стороне рабочих, я не одобряю насилие.

Анархисты выступают ярыми поборниками насилия как способа изменения социальной системы, считая, что уничтожение всех политических лидеров приведет к падению правительства. Но после падения правительства и прихода новых руководителей происходит любопытное явление: они становятся теми, против кого боролись.

И все же мне непонятно, почему мой человек в черном носит шарф красного цвета анархистов. Что это — маскировка? Или он активный анархист?

Я спрашиваю одну из девушек, почему нас везут в полицейский участок, а не в главное полицейское управление.

— Нами займутся здесь. И только тех, кто не может оставить залог или разыскивается за совершение других преступлений, отвозят в центральную тюрьму.

Кажется, нет ничего удивительного, что дождь начинает лить как раз перед тем, как мы поднимаемся по истертым каменным ступеням. Полицейский приводит нас в комнату без каких-либо излишеств, с высоким потолком и выстраивает в очередь для измерения наших физических параметров по методу Бертильона. Я знакома с системой идентификации преступников, изобретенной Альфонсом Бертильоном, когда он работал писарем в полицейской префектуре. Это система измерения человеческого тела, называемая «антропометрия». Более надежный способ — фотографирование подозреваемых, но фотография — вещь дорогая и требует времени.

После замеров девушка становится в очередь к полицейскому за конторкой, который допрашивает ее по существу обвинений.

Когда наступает моя очередь, у меня измеряют голову, ступни, два пальца, размах рук, предплечья и торс. При наличии четырнадцати различных измерений вероятность их совпадения с каким-нибудь другим человеком составляет один к почти тремстам миллионам. Это гораздо более совершенная система опознания, чем выстраивание преступников перед полицейскими, чтобы они узнали в них прежних нарушителей закона.

Еще одна новая система опознания, которой отдают предпочтение в Скотленд-Ярде, основана на том, что у людей нет одинаковых отпечатков пальцев. В 1880 году Генри Фолдс, медик из Шотландии, высказал мысль об использовании отпечатков пальцев для опознания. Фолдс случайно стал первым, кто изобличил преступника на основе этого метода. Работая в Токио, он опознал вора по отпечаткам пальцев, оставленным им на чашке. Просто невероятно. Во всей Европе пользуются системой антропометрии.