Читать книгу - "Прыжок в темноту - Андрей Троицкий"

На горизонте расцвела утренняя заря. Колчин крутил баранку и думал о том, что поиски Сальникова, возможно, близятся к завершению. Из отдельных эпизодов складывалась общая, пока расплывчатая, канва событий. Инициаторами похищения выступили оперативники, офицеры отдела криминальной милиции местного УВД некие Евгений Блинов и Виктор Ануфриев. Впрочем, милиционеры могли выполнять чей-то заказ, это вернее. Сальников с женой уехали из гостиницы раньше срока. Оперов, сидевших у них на хвосте, такой поворот событий сбил с толку, запутал. Они приготовили другой план, поэтому весь сценарий пришлось менять на ходу.

Организовать похищение на территории дома отдыха – вариант самый нелепый из тех, что можно придумать. Возня вокруг Сальникова привлечет внимание отдыхающих и персонала. Ждать, когда он закончит отдых и тронется в путь, слишком долго. Возможно, оперов торопил заказчик. Нашелся предлог, чтобы выманить Максима из «Волжских далей»: по телефону один из похитителей, представившись гостиничным администратором, сообщил, будто на имя Сальникова только что поступило заказное письмо с пометкой «срочно» без обратного адреса, надо бы его забрать, иначе конверт может затеряться в ворохе корреспонденции. До города минут езды минут пятьдесят, по самому Нижнему меньше четверти часа, какое-то время Сальников потратит на сборы в дорогу. Короче, время на подготовку у похитителей оставалось достаточно.

Решили взять Сальникова прямо на автомобильной стоянке или возле гостиничного корпуса под предлогом проверки документов. Но и тут возможен нежелательный поворот событий. Соберутся зеваки, операм придется предъявлять документы, Сальников поднимет шум… Действовали через лейтенанта Горобцова, заступившего на смену в вытрезвителе, этот тип никогда не отказывался от денег, даже если они плохо пахли.

Дело осложнилось, когда с заднего сидения «Форда» вылезла женщина. У Горобцова было всего несколько секунд на раздумье. Ему говорили, что Сальников приедет один. И вот на тебе. Еще можно было отменить дело, но старлей принял другое решение. Вместе с водителем, они остановили Сальникова и его спутницу, предложив им предъявить документы.

Вскоре «уазик» въехал на территорию вытрезвителя. Задержанных посадили под замок. Опера явились, когда совсем стемнело, Сальникова и Гришину, закованных в наручники, вывели через служебный вход, затолкали их на заднее сидение «Жигулей». И поминай как звали. Итак, к похищению Сальникова и Гришиной причастны два офицера милиции. Две недели назад они взяли отпуск, чтобы подготовиться к делу. Менты выполняли чей-то заказ. Но жадность губит не только фраеров. Джип исчез с автомобильной стоянки возле гостиницы, а два дня назад появился на автомобильном рынке в Чебоксарах. Информация об этом дошла до Колчина с опозданием, потому что поступила из местного управления ФСБ в Москву на Лубянку, затем была передана в Ясенево. Впрочем, эта задержка ничего не меняла. Джип не мог уйти в одночасье, провинция не Москва, здесь другой счет деньгам. «Форд Эксплорер» получил транзитный номерной знак, тачка оформлена на некоего Геннадия Морозова, прописанного в Саратове. Не исключено, что при ближайшем рассмотрении, Морозовым окажется один из милицейских оперов. Место нахождения Блинова и Ануфриева сейчас устанавливают сотрудники ФСБ. Ни в одной из гостиниц Саранска эти люди не останавливались. Значит, снимают частный дом или квартиру, трутся на автомобильном рынке, приглядывая за джипом.

Проезжая мимо деревни, Колчин тормознул за околицей, у торговой павильона. В такую рань, как ни странно, жизнь здесь била ключом. На асфальтированном пятачке у палатки стояли три легковых автомобиля и трехосный тягач. Проезжие мужики перекусывали на водительских местах. Решкин зашевелился на заднем сидении, открыл глаза и снова задремал. Колчин вылез из машины, остановившись у палатки, тупо рассматривал харчи и выпивку, выставленную за стеклом. Выбор небогатый. Кое-какие консервы, орешки, пиво и портвейн три семерки. Он наклонился к окошку.

– Что-нибудь горячее есть?

– Пироги с картошкой, – женщина в засаленном халате зевнула. – Вкусные.

Через минуту Колчин оказался на переднем сидении. Развернув вощеную бумагу, надкусил пирог, сделал глоток газировки из банки. Пироги вполне съедобные. Решкин снова заворочался, но так не проснулся, даже почуяв запахи, которые, кажется, должны мертвого разбудить. Колчин механически работал челюстями и морщил лоб. Какое-то воспоминание или образ шевельнулись в душе и пропали, не дав ухватить себя за хвост. Ах, вот оно что.

Где– то за неделю до своей женитьбы Максим Сальников пригласил встретить утреннюю зорьку с удочкой. Мол, у его тетки большой дом во Владимирской области, там есть небольшая речка, где рыба заглатывает даже голый крючок. Но поездка оказалась неудачной, накануне приезда племянника, тетку вызвали в район на совещание ветеринаров. Ночевали в пустом холодном доме, тетки, уезжая, оставила ключи соседке. На ужин перекусили консервами. Утренний клев оказался паршивым, наловили каких-то головастиков. Не рыба, кошачий корм. Зато в поселке нашли прекрасный ларек, где торговали портвейном, пивом и такими вот пирогами с картошкой. Это, конечно, не уха, но все не на пустом месте. Даже красный портвейн под такую закуску идет неплохо.

Они постелили на траве, под старой березой, кусок брезента и устроили что-то вроде пикника. «Перед свадьбой наверняка хочешь мальчишник устроить?» – спросил Колчин. «Да как тебе сказать», – Сальников

неопределенно пожал плечами. «У меня на примете есть пара кандидаток, которые помогут тебе проститься с холостяцкой жизнью, – стал соблазнять Колчин, махнув стакан красного. – Так сказать, девочки приложат все усилия. Потом будешь долго вспоминать холостяцкую вольницу. Ну, локти кусать и все такое. Но будет поздно, – колотушка в паспорте и колечко на руке». Сальников промолчал, пропуская заманчивое предложение мимо ушей.

Но Колчин оказался настойчивым. «Посидим в ресторане, – бубнил он. – А потом переместимся на одну приличную хату. На этой квартире начальство иногда устраивает встречи с агентурой, но сейчас ключи у меня. Обстановка – по высшему разряду. Закажем в кабаке чего-нибудь вкусненького. Кстати, там кровать, как аэродром». «Нет, мальчишник не состоится, – наконец ответил Сальников. – У нас с Таней, ну, как бы это сказать… Ну, чтобы ты понял. У нас все очень серьезно. И полное доверие. Не хочется начинать с вранья. А после твоего мальчишника врать долго придется. Язык опухнет». «Как знаешь, – вздохнул Колчин. – Все-таки ты дурак. Мало того, что женишься, так ты еще стариной не хочешь тряхнуть. Помнишь, как мы когда-то…» «Помню, – Сальников поморщился, давая понять, что разговор о женщинах ему давно надоел. – Но больше этого не будет».

Колчин лишь усмехнулся и кинул бутылку из-под вина в кусты, кажется, в эту минуту он остро позавидовал Сальникову. И удивился этому чувству, потому что никогда не завидовал ни врагам, ни друзьям.

«Верю, верю, – поморщился Колчин. – Только верится с трудом». «У нас любовь, – сказал Сальников. – Слышал когда-нибудь это слово?» Сейчас вспомнилась та неудачная рыбалка, пироги с картошкой, тот бестолковый разговор…