Читать книгу - "Б.Р.Е.Н.Д. Повод для убийства - Лидия Орлова"

Слуцкая уже ждала Марину, чтобы вместе отобрать фотографии для «Светской хроники». Это был один из самых читаемых разделов журнала и не только потому, что в нем рассказывалось о наиболее заметных событиях так называемой светской жизни, но и публиковались фотографии личностей, популярных в данный момент. Эти самые личности, если и не получали журнал по рассылке, то всегда покупали его – в надежде увидеть себя в числе знаменитостей. Марина не жалела места в журнале для этих публикаций – это было важно для репутации журнала, расширяло круг его постоянных читателей, ну и кроме того, каждая публикация была своеобразной благодарностью – а может быть, отчетом о проделанной работе? – тем, кто присылал им приглашения на все эти презентации, вечеринки, светские рауты.

Ольга выложила на стол пухлую стопку контролек – черно-белых отпечатков, сделанных прямо с пленки, и коротенькие – на полстранички – тексты, сопровождающие каждую съемку.

– С чего начнем? – спросила Ольга.

– А, все равно… – ответила Марина. И поинтересовалась: – Вы сегодня обедали?

– Пока нет, – сказала Ольга. – Некогда было…

– Вот и я не обедала, – сообщила Марина. – Попросим Леночку приготовить нам тосты… Уже поздно куда-то идти…

Светских событий за последний месяц случилось немало. В «Крокус Сити Молл» открылся очередной – сто десятый или сто одиннадцатый по счету! – бутик, в «Национале» презентовали новый сорт виски – Royal Salute 50, компания Mercury представила коллекцию уникальных цветных бриллиантов фирмы Graff, а также последнюю коллекцию мужской одежды Armani, в клубе-ресторане «Реставрация» публику познакомили с суперлегкими сигаретами, а «Русское радио» провело впечатляющую церемонию вручения премии «Золотой граммофон»… Плюс к этому – несколько заметных показов мод…

– Может, стоит объединить всю моду на одном развороте? – предложила Марина.

Она с удовольствием ела хрустящие гренки с румяной корочкой, которой покрылся расплавленный на хлебе сыр, наслаждалась ароматом крепкого кофе, пить который еще явно было рано – он был обжигающе горячим. Настроение понемногу улучшалось, постепенно ушла головная боль, которая мучила Марину после визита к Магринову.

– Одного разворота мало, – заметила Ольга.

Она выглядела усталой и не проявляла никакого интереса ни к кофе, ни к гренкам. Мерзла, нервно укутывалась в широкий кашемировый шарф с восточным рисунком – такие шарфы вот уже который сезон носила вся модная Москва. «Нервничает», – отметила Марина.

– Вы же сегодня не обедали, – напомнила она Ольге. В словах Марины звучала искренняя тревога.

«Я мотаюсь по своим делам, а она тут крутится, – подумала Марина. – Пора завязывать со всеми этими расследованиями, пусть профессионалы разбираются…»

Ольга ничего не ответила, но все же отодвинула в сторону бумаги, поставила перед собой чашку с кофе и взяла гренку, но так и не донесла ее до рта.

– Знаете, Марина Петровна, меня так расстроила гибель Павла Ершова, что я… – начала она, но не решилась продолжить. – И эта вульгарная съемка… Он ведь был очень талантливым мальчиком! Я убеждена – он мог бы сказать новое слово в моде! Да вы наверняка помните его студенческую коллекцию – он вышел в финал конкурса Нины Риччи… У него там еще было замечательное зеленое платье для женщины-змеи… Своеобразный трансформер, как сказали бы теперь. И прет-а-порте у него было интересным. Вещи простые, чистые… Все линии читаются, крой держит форму… Он первым у нас использовал органзу в качестве подкладки, чтобы выявить силуэт модели. Так делают исключительно в моделях от кутюр… Но тогда он не мог знать об этом! Сам придумал… Что с ним случилось? Почему пошел в дворники? За что его застрелили? Никто не знает… Я спрашивала…

Ольга замолчала. Она положила, так и не попробовав, кусочек поджаренного хлеба обратно на тарелку и взяла в руки чашку с кофе. Некоторое время она держала ее в руках, будто пыталась согреть замерзшие ладони, а потом вдруг стала торопливо пить, как человек, которого мучила жажда: так пьют прохладную минеральную воду, а не обжигающий горьковатый кофе.

– Мы так мало интересуемся тем, как живут наши коллеги… – сказала она и поставила на стол пустую чашку. – Пришли на показ, посудачили, расстались… Все готовы говорить об успехах, но если с человеком случилась беда – остался без работы, серьезно заболел, угодил в банкротство – все бегут от него, как от зачумленного…

– В чем-то я соглашусь с вами, но в чем-то – нет, – заметила Марина, продолжая наслаждаться гренками с кофе. – Всем нам не хватает внимания, да порой и сочувствия тоже… Человеческого тепла, как принято говорить… Но, согласитесь, мы и сами не спешим поделиться с кем-нибудь своими проблемами… Нам нравится выглядеть процветающими и преуспевающими! Разве нет? В мире моды это главное правило… Мы готовы пускать пыль в глаза, даже когда сидим без денег, по-настоящему на голодном пайке… И всегда так было. Помню, Анечка Трофименко, которая в советское время была звездой Общесоюзного дома моделей на Кузнецком, ее коллекция участвовала в одном из первых показов нашей моды в Париже, сапоги себе сама перелицовывала – с кожаной стороны на замшевую, чтобы прилично выглядеть… Да весь наш так называемый авангард – обольстительное дитя нищеты!

Марина почувствовала, что уходит от темы разговора, и смутилась. Но Ольга, похоже, не заметила ее оплошности. Она не спеша жевала гренку, долила себе кофе, но находилась словно в прострации: она вроде бы и слушала Марину, но в то же время и не слышала ее.

– Ну, это естественно, – наконец сказала Ольга. – Что толку плакаться, рассказывать о своих бедах?

Марина не торопилась допивать кофе, давала возможность Ольге спокойно закончить импровизированный обед. Она была довольна, что переключила внимание Слуцкой с судьбы Павла Ершова на более спокойные – «общие» темы.

– Что ж, Ольга, вы считаете одного разворота для моды будет мало? – спросила она, когда Ольга закончила есть.

– Боюсь, что и двух не хватит…

Марина позвала Лену. Секретарь составила чашки-тарелки на большой поднос, смахнула крошки со стола и тихо вышла, стараясь не мешать.

– Давайте посмотрим… Но все равно – больше двух разворотов я не дам…

Сюжетов было семь. Популярные московские дизайнеры выступали с «сольными концертами» – показывали новые коллекции в клубах. На некоторых показах Марина была, на другие – посылала своих стилистов. Но все равно надо было писать обо всех. Марина считала своим долгом поддерживать российские таланты – и не только из чувства патриотизма, которое ей было свойственно, но и потому, что почти все они были в какой-то степени ее друзьями, и слово поддержки для них значило очень много. Надо было решить: давать ли фотографии моделей или поместить на полосе снимки тех, кто пришел посмотреть коллекции. Жестких правил здесь не было, как не было и единого подхода в подаче такого рода материалов. Действовали по обстоятельствам: если среди гостей обнаруживались удачно снятые звездные персонажи, само присутствие которых на показе означало высокий рейтинг автора коллекции, то ставили в основном их фотографии, если же оказывалось, что звезды проигнорировали показ, то для публикации отбирали в основном фотографии моделей, которые демонстрировались на подиуме.