Читать книгу - "Там, где нет места злу - Кэролайн Грэм"

Калли познакомила отца с другом студенческих времен, Доди Макинтошем, ныне успешным ювелиром, и Барнаби заказал ему ручное овальное зеркальце в серебряной оправе для жены. Оно выглядело прелестно. Переплетенные инициалы Джойс заключены внутри сердца, а уже его окаймляет узор из ее любимых ландышей. Каждый крошечный венчик изысканно прописан, стебелек убегает вниз, продолжая гирлянду, которая описывает витки вокруг ручки зеркала.

— А мы с Николасом приготовили подарок вам обоим.

— Ну и ну.

— Идея пойти в тот же ресторанчик, — Калли понюхала, помешала, попробовала, — кажется мне просто блестящей. Это как бы замыкает круг.

Несколько дней назад они говорили о помолвке. Николас находил этот обычай крайне старомодным. Калли язвила, что бедный жених должен почему-то тратиться на «худосочный крохотный бриллиантик», когда за те же деньги можно недели две плескаться в карибском прибое «со своей малышкой».

Джойс все еще носила «худосочный бриллиантик» — все, что Барнаби мог тогда себе позволить на жалованье констебля. Он вручил ей дешевую кожаную коробочку с кольцом за обедом в маленьком французском бистро в Лондоне. Они ели boeuf bourguignon^[15] и tarte framboise^[16] и запивали их домашним красным вином. Оценив значимость события, хозяин разрешил им забрать с собой меню.

Когда их финансовые дела поправились, Барнаби предложил заменить крошечный солитер на камень побольше, но Джойс и слышать об этом не хотела. Носила его с простым обручальным кольцом и украшенным дорожкой изумрудов «кольцом вечности», подаренным ей на рождение Калли, и настаивала, что этих украшений ей хватит по гроб жизни.

Это Николас заметил, что то самое бистро, «Монплезир», до сих пор существует на Монмут-стрит. Тогда Калли сказала, что они просто обязаны пойти и отпраздновать там серебряную свадьбу. Барнаби сразу согласился, оценив изящество плана. И только Джойс колебалась. Она была не уверена, что стоит возвращаться на место, которое помнишь волшебным.

— Что это тут такое? — Барнаби взял у Калли деревянную ложку и помешал содержимое кастрюли.

— Баранина, молодой картофель, лук и репка. А горошек положу в последний момент.

— Не могла бы ты наготовить побольше всякой еды и оставить ее в морозилке?

— Нет. Как, по-твоему, будет себя чувствовать мама?

— Я знаю, как себя буду чувствовать сам.

Оба рассмеялись. Барнаби услышал, как подъехала машина, прошел в гостиную и выглянул в окно. На подъездной дорожке появился фургон из садового центра. За ним на небольшом расстоянии следовал «пунто» Джойс. Они с Николасом вышли из машины и о чем-то переговорили с водителем фургона. Потом двое грузчиков вынули из фургона огромную коробку и понесли в гараж. Понаблюдав в изумлении за этой сценой, Барнаби вернулся на кухню.

— Ты видел? — Джойс вошла, поцеловала мужа и нашла себе бокал.

— Разумеется, видел. — Барнаби налил ей вина. — Это же целый дом.

— Он не имеет к тебе ни малейшего отношения, так что не волнуйся.

Джойс пригубила вина, объявила, что оно чудесно, подошла к дочери и обняла ее за талию.

— Это рецепт Элизабет Дэвид^[17]?

— Э-э, не совсем. «Navarin printanier»^[18].

— Я так и думала. — Она попробовала соус. — Чудесно. Ты делаешь успехи, дорогая.

— Спасибо, мама.

Барнаби вернулся к своему наблюдательному пункту в гостиной. Нико поднял дверь, и огромную коробку поставили в гараж. Старший инспектор, уверенный, что там лежит его подарок, напряг мозги. Он по-настоящему нуждался только в одной вещи, но даже в наши сибаритские времена никто не стал бы изготавливать серебряную газонокосилку.