Читать книгу - "Подозревается оптимистка - Татьяна Луковская"

Кабачок подъехал к самой калитке Нины ровно в десять, пижонски посигналил, предварительно опустив ветровое стекло. Пассажирка демонстративно обошла распахнутую для нее переднюю дверь и уселась на заднее сиденье.

– Ну-ну, – холодно бросил Васька.

Поехали молча.

При выезде из Веселовки на обочине Нина заметила голосующую женщину и присмотревшись, узнала ту самую Ладу Валерьевну, к которой совсем недавно так рвалась попасть в гости.

– Давай подвезем, – попросила Нина, жалостливо посмотрев в зеркало заднего вида.

– Давай подвезем, – недовольно поджал губы Васька, но крутнул руль к обочине.

– Вы в райцентр? – заглянула женщина в кабину. – Подбросите?

– Садитесь.

Лада села на переднее сиденье рядом с водителем. Машина плавно тронулась. Ростом попутчица была на полголовы выше Нины, лицо излишне вытянутое, узкое, но ухоженное, тщательный макияж казался легким и едва заметным, так накраситься могла только женщина, не лишенная вкуса. Волосы играли на солнце насыщенно-черным цветом, но пробор выдавал тонкую полоску седины. Одета Лада была небрежно, по дачному, и в то же время с модным налетом – водолазка, джинсы и обвивающая плечи приглушенных пастельных оттенков шаль. В селе женщина держалась замкнуто и нелюдимо, что рождало поток догадок и питало фантазию местных сплетниц. Вот и в машине попутчица напряженно молчала, отстраненно разглядывая проплывающий мимо пейзаж.

– Как вам в наших местах? – начал поддерживать разговор Васька.

– Ничего, – сухо кивнула Лада, Нина почувствовала, что она не хочет беседовать.

А вот Кабачок либо этого не заметил, либо нагловато проигнорировал:

– Вы, говорят, из столицы?

– Да.

«А этот откуда уже знает? Баба Рая про всех доложила?»

– Из самой столицы да в нашу глушь? Разбитое сердце или за экологией приехали?

Нина аж поперхнулась от его беспардонности.

– Экология – это наука, за ней проще в Академию наук сходить, – отбрила его Лада, и Нина злорадно улыбнулась.

Васька заметил ее ухмылку в зеркало заднего вида, но не обиделся, а наоборот подмигнул.

– А чем здесь занимаетесь? Любопытство просто раздирает – на что живете?

– Степа! – не выдержала и одернула его Нина.

«А вот как его на людях называть? Степа или Вася? Кабачок он и есть Кабачок».

– Ну, я же так, из житейского любопытства, – небрежно повел он плечами. – Я вот как белка в колесе кручусь, жизни не вижу, а тут человек с природой сливается и горя не знает. Говорят, пейзажи пишете, неужели покупают? – новый укол в сторону попутчицы.

– Покупают, – ледяным тоном ответила Лада.

– Здорово, так вы к нам за вдохновением приехали? Впечатлений, так сказать, набраться? – Васька прессовал и прессовал несчастную даму, а краснела Нина.

– У меня ослабленный иммунитет, мне посоветовали сельский воздух, ­– с легким психом кинула Лада.

– У нас замечательный воздух, и вода кристальная, – вступилась Нина, разбавляя допрос светской беседой. – Степа, ты заметил, какая здесь хорошая вода, и вкусная? Пьешь и не напиться. 

– А родственники не беспокоятся, что вы так далеко забрались? Не переживают? – пропустил он мимо ушей реплику Нины.

– Мы созваниваемся.   

Васька еще долго выведывал сюжеты пейзажей, да где у художницы любимые места для вдохновения, как она находит живописность реки и леса. Здесь Лада немного оттаяла и охотно рассказала о лесном овраге и ручье за сосновым бором, и набросках старой времянки Ковалевых под соломенной крышей. Беседа стала более непринужденной, но все равно, когда на обочине показался указатель райцентра, Лада Валерьевна заметно выдохнула. «Интроверт и социопат», – сделала про нее вывод Нина.